С глазу на глаз. Бу Андрессон, АВТОВАЗ: «Никто не хочет на мое место»

— Мы увидели Lada Vesta и сказали: «Огонь!». Еще с момента демонстрации первых тизеров Vesta мы видим положительную реакцию публики, это прорыв. Когда мы увидим машину живьем?

— Через 343 дня (мы беседовали 27 августа — прим.ред.). Мы не опоздаем, она выйдет в назначенный срок. Я пять лет проработал на заводе ГАЗ, и там мы всегда смеялись над АВТОВАЗОМ, потому что они всегда опаздывали — на три месяца, на полгода. Теперь мы не опаздываем.

— То есть, как говорят русские, «если безобразие нельзя прекратить, его нужно возглавить»?

— Может быть, именно потому меня сюда и позвали.

— Серийная Lada Vesta — она будет такая же, как прототип, или все же попроще с точки зрения внешнего вида? Признаться, нас смущают сложные боковые выштамповки, в которых, на наш взгляд, может копиться дорожная грязь…

— Серийная Vesta будет очень похожа на прототип. Да, в России не очень чисто, но я был удивлен, что в некоторых городах чище, чем в Швеции. Такой проблемы не будет.

— Что будет взято для Lada Vesta и Xray от моделей Renault?

— Vesta и Xray — очень разные автомобили. Xray создается на платформе В0, он родственен Duster и Sandero. Lada Vesta — иное. Я жесткий переговорщик и знаю правило, если тебе нечего предложить, ты ничего не получишь взамен. Мы не получаем от альянса Renault-Nissan ничего бесплатно, мы тоже должны предлагать какие-то варианты взамен использованных решений. Поэтому Lada Vesta на 92% состоит из новых решений.

Еще один момент, который мы решили для себя упростить, это производство Lada Vesta. Оно будет налажено в Ижевске. Там в течение следующих 6 месяцев должно быть налажено производство двух новых моделей Nissan. У них есть новые цеха сварки, покраски и сборки. Команда в Ижевске будет выпускать два новых автомобиля до Lada Vesta, они за это время хорошо поучатся.

— Нам хотелось бы знать, каким будет Xray в виде серийной машины?

— Вот такой и будет. Концепт XRay, который АВТОВАЗ продемонстрировал в 2012 году, был слишком экстремальный для серийного автомобиля. А этот — Xray Concept 2 — в самый раз. Как и в случае с Lada Vesta, серийный автомобиль будет похож показанный вам прототип более, чем на 90%.

— Для Lada Vesta будет задана планка быть вровень с иностранными конкурентами, или есть некая скидка на отечественное происхождение?

— Мы ставим Vesta вровень с зарубежными автомобилями.

— Не будет ли Vesta стоить столько же, сколько иномарки?

— Lada Vesta будет дешевле.

— То есть российское производство позволяет делать машины дешевле? Это мнение разделяют не все, некоторые считают, что российская сборка сказывается на удорожании машин.

— Многое зависит от количества производимых автомобилей и места производства. Когда-то говорили, что будущее российского автопрома за Калугой. Я всегда был уверен, что будущее — это Тольятти. Сейчас ежедневно в Тольятти производится 2,5 тысячи автомобилей, но это далеко не предел. Когда мы будем производить 3 тысячи автомобилей в сутки, мы станем конкурентоспособны, станем производить еще больше — станем еще конкурентоспособнее.

— Работая с российскими специалистами, вы обнаруживаете, что они чем-то отличаются от европеских? Или отличия здесь не столько профессиональные, сколько национальные?

— Я работаю с множеством людей и, как правило, смотрю на три вещи: знания, навыки и опыт. У российских специалистов я наблюдаю, что уровень навыков очень высокий. Не только в автомобильной промышленности. Работая в Нижнем Новгороде, я несколько раз болел и приходил в местный госпиталь ГАЗа. Я видел хорошие навыки у врачей. Что касается российских специалистов в общем, то у них низкий уровень осведомленности в том, что происходит за пределами России. У нас нет проблем в хороших специалистах, но люди привыкли, что им должны говорить, что делать. Я пытаюсь обучать людей, и, если позволяет время, говорю им: «Попробуйте сами найти решение».

Каждый день я вижу, как работают наши рабочие. Они очень хорошо работают и, надеюсь, они понимают, что мы вместе делаем. Не всегда это понимает их руководство. На АВТОВАЗе все улучшается, становится проще. У рабочих отношение к делу — лучше, чем в Европе. А у руководителей, менеджеров — хуже, чем в Европе. Когда пришел в Группу ГАЗ, у меня был очень сильный переводчик. Через неделю он сказал мне, что я плохой руководитель. Я удивился: «Почему?!» Он объяснил мне, что я демонстрирую слабые стороны, а настоящий русский менеджер должен демонстрировать сильные: в первую неделю потребовать шикарный офис, нанять двух новых молодых секретарш, купить новый дорогой автомобиль. Мне пришлось согласиться, что я — «плохой» менеджер. Это очень наглядно демонстрирует отношение к делу.

— Второй раз за год российские коммунисты обращаются к правительству страны, выражая крайнее неодобрение к вашему руководству крупнейшим автопредприятием страны. Они объясняют это тем, что негоже иностранцу вставать у руля отечественной махины, а также припоминают ваше руководство заводом ГАЗ, где первым делом был снят с производства потомок легенды, но безперспективная модель Volga Siber. Вы воспринимаете эту критику серьезно?

— Нет. Это нормально. Я чувствую, что моя работа мне гарантирована, потому что никто не хочет на мое место.

— Когда вы пришли на АВТОВАЗ, вам рассказывали любимые народные анекдоты про это предприятие и выпускаемые автомобили?

— Много! (ответил по-русски — прим.ред) И каждый день мы находим новые! Мне даже в кино ходить не надо.