Вопросы сельского врача: Почему от ввода сердечно-сосудистых центров смертность увеличилась?

Чем дальше от краевого центра, тем слабее обещания губернатора навести порядок в сфере здравоохранения. После разговора с рядовыми специалистами блекнут рассказы главы региона о новом оборудовании в больницах, решении кадровых воросов и повышении зарплат.

Вместо вопросов в наших интервью мы используем тезисы доклада губернатора. По просьбе врачей, мы не указываем их имена и районы, где они ведут прием. Ниже — первое интервью с опытным специалистом.

— В 2013 году нам удалось остановить процесс оттока кадров. За 2009–11-й годы из отрасли ушло 900 медработников, а в 2013-ом в отрасль пришел 391 специалист. Из них 191 — врач. Причем 26 человек приехали из других регионов. Особо подчеркну, половина врачей пришли на работу в сельскую местность. Стимулами стали рост зарплат и укрепление материально-технической базы учреждений в соответствии с генсхемой развития отрасли.

— Сами подумайте: 900 ушло, а 300 пришло, причем ушло уже опытных врачей, которых не устраивает зарплата, а пришли из института, которым выдали по миллиону в деревнях, без стажа. Так оно, наверное, и есть. К нам тоже пришло пятеро — так что толку от них? Двое в декрет ушло сразу — это девчонки, а двое парней купили в ипотеку квартиры в Перми — они, может, через пять лет вообще уйдут из медицины (им надо пять лет отработать за этот миллион). А третья сейчас уходит в декрет. Они прийти-то пришли, но работать не будут, они же все продумали, прежде чем прийти.

За последние 17 лет у нас ничего не куплено по обследованиям пациентов. У нас ни одного обследования не добавилось, только убавились те, что были. Даже биохимических анализов теперь не делаем. Нам говорят, что даже стулья не на что купить, не то что аппаратуру.

— За год на территории Пермского края были введены 23 стационарных объекта здравоохранения, 4 мобильных комплекса диспансеризации и 4 мобильных центра здоровья, 25 мобильных фельдшерско-акушерских пунктов. Заработали межмуниципальные центры, 13 первичных сосудистых отделений и 2 региональных сосудистых центра — еще 2 добавятся в этом году. Появились центры гемодиализа в Краснокамске и Лысьве.

— Все так. В Краснокамске открыли сердечно-сосудистый центр типа, и мы всех инфарктников и инсультников в остром состоянии должны теперь возить туда, представляете? В остром состоянии! А у них как была база обычной больницы, так она и осталась, назвали ее сердечно-сосудистым центром, и всех туда свозят. И смертность от этого ничуть не уменьшилась, нам так кажется — увеличилась, потому что мы туда в остром периоде волокем, обязаны отправить. Про гемодиализ я не знаю — у нас никого на гемодиализе нет, слава богу. А вот эти центры пока — это просто больницы, в которые приказали вести, и больше ничего.

По центрам здоровья передвижным — нам дали автобус, в котором стоит гинекологическое кресло, кушетка для снятия ЭКГ и есть место, оборудованное для приема терапевта. Но, во-первых, этот автобус холодный, во-вторых, уже прошел год — у нас там полетело ЭКГ, там уже нет света, и зимой никакой прием вести будет невозможно, потому что раздевать пациентов будет холодно. Вот и передвижной центр. Мы на нем летом поездили сколько-то по деревням, и в нем принимали, потому что на ФАПах тесно, но ничего такого особенно в этом автобусе нету.

— Были приобретены 162 машины скорой помощи. Потребность в них закрыта на 80%.

— Да, одну машину нам дали, это так.

— В больницах установили 14 томографов, 2 аппарата МРТ, 3 ангиографа…

— Нам такую аппаратуру не дали. Нам дали квоту, сколько-то бесплатно туда приезжать, но мы ее истратили уже до мая этого года, эта квота маленькая. Наши пациенты за такие обследования платят. Потом — эту квоту надо кучу времени ждать, пока ее предоставят. А ведь это все срочные обследования, поэтому пациенты не ждут. Вот поставили пациенту рак под вопросом — он, что ли, будет ждать 3 месяца, пока ему квоту дадут, а 3 месяца по ночам на себе волосы рвать? Конечно, он едет и платно делает, чтобы успокоиться.

— В Пермском крае запущена самая передовая в стране система телемедицинской помощи.

— Какой помощи?

— Те-ле-медицинской, это дистанционная диагностика.

— Мы такой не пользуемся, у нас нету такой.

— С 1 октября 2013 года на 6% выросла зарплата в здравоохранении. Приняты решения о дальнейшем ее повышении: с 1 июля 2013 г. на 8%, в 2014 — на 8%, в 2015 — дважды на 7% и 8%, чтобы к 2018 г. довести зарплату врачей до 200% от средней в регионе. Всего на эти цели в трехлетнем бюджете предусмотрено 6,8 млрд. рублей.

— При окладе 4 700 — что такое 6%? Я их должна заметить? Кроме оклада мне платят еще надбавку, потому что я участковый терапевт — и больше ничего. На надбавку 6% не начисляют, как ее назначили 5 лет назад — так она и не выросла. А на оклад 4 700 добавить 6% — и думать, что это увеличение зарплаты, которое как-то повлияет на нашу жизнь… Сколько мне добавили — рублей 300, что ли. Я на эти 300 рублей куплю в своей жизни сахара 10 кг лишних — и что они изменят?

— Может, узким специалистам или медсестрам больше повышают?

— Да вы что, у нас сейчас медсестра получила вместе с отпускными 6 тысяч, поплакала — и ушла с этим. Каким медсестрам! … Ничего такого нету. Мы вот сейчас перешли под министерство, были под контролем муниципалитета — стали министерские. И нам главврач говорит: «У нас средняя заработная плата по больнице превышает норму на три тысячи». Мы спрашиваем — а сколько средняя? — 38. Ну, наверное, 3–4 человека у нас получают выше этой суммы, догадываетесь, кто? Ну а остальные получают 20–25, не больше. Кто дежурит — 25, кто не дежурит — в пределах 20. А перерасход заработной платы идет. Может, это с налогами — не знаю. Ну вот министерство в соседнюю больницу уже выезжает проверять превышение этой зарплаты, к нам еще не ездили.

— Назовите три самые острые проблемы, с которыми вы регулярно сталкиваетесь.

— Ежедневная проблема — это отсутствие лабораторных обследований. У нас только общие, никаких расширенных провести бесплатно невозможно. А выездная платная лаборатория приезжает раз в неделю, я предлагаю пациентам заплатить за анализы. Но это только раз в неделю! На той неделе поступила девочка желтая — я не могу сделать УЗИ, не могу сделать биохимию — уехали в соседнюю больницу платно все делать. Экстренных обследований у нас нет.

Меня как терапевта очень напрягает, что у нас нет холтера (переносной аппарат, регистрирующий показатели жизнедеятельности в течение суток — Properm.ru), ни по артериальному давлению, ни по ЭКГ. Я не могу это обследование провести тогда, когда оно мне необходимо для диагностики. Я могу назначить, пациент куда-нибудь, может быть, съездит, заплатит. Но в момент, когда это обследование нужно, я его провести не могу.

— Зарплату в острые проблемы не надо включать?

— Мы уже отчаялись. Я не знаю, если это нормально по нынешним временам — врачу платить 15 тысяч за полный рабочий день… Кто вот столько получает? Про зарплату уже, наверное, врачи не говорят, потому что просто работать уже стало сложно.

Вот ушел у нас один врач в отпуск — мы за него отрабатываем, нам же за это ни копейки не доплачивают. Я по закону должна принимать только 4 часа в день, не больше, я сижу 8, потому что такое расписание нам сделали. Много на что можно пожаловаться. Меня вот раздражает, что у меня ширмы нет в кабинете. Кабинет 2,5 на 2,5. Открывается дверь — сидит голый пациент. А дверь открывается непрерывно, потому что пациентам у нас «только спросить», «только сказать».

Куча проблем по бумагам, по отчетам — у нас, например, есть аппарат УЗИ, но врач то на больничном, то в отпуске, то уедет куда-нибудь, если посчитать — то 4 месяца в году у нас УЗИ не работает. УЗИ сердца она не делает, хотя проучена. Вот главврач будет отчитываться — да, проучена. Но ни одного УЗИ сердца у нас не сделано. Запись — на 2 месяца вперед.

Дальше. По сути, нету холтеров. Опять же главврач может отчитаться, что у нас холтер есть, потому что девочка, которая к нам за миллион пришла — живет в другом городе, и к нам из декрета с маленьким ребенком ездит 2–3 раза в неделю, и только когда сможет. И на холтеры она берет 4 человека в месяц, и то эта очередь сейчас отложилась до октября. То есть до октября я даже направить не могу. Вроде бы как у нас все есть — в газетке полтора года назад напечатали: пришел врач, будем делать холтеры, а ничего не начали. Все как-то на бумаге есть, а не фактически. На бумаге все отчеты хорошие, а фактически нету ни фига, пациенты ездят и ездят, за свои деньги лечатся.