«Мы всегда верим до последнего!» - в поисках пропавшего мальчика

Несколько дней назад появилась информация о том, что тело пропавшего больше месяца назад Николая У. (имя изменено) нашли на берегу одной из рек, но правоохранительные органы пока это скрывают. Однако в следственном комитете эту информацию Properm.ru не подтвердили. Для того чтобы поставить точку в деле пропажи мальчика, в Краснокамск прибыла группа следователей-криминалистов из следственного управления следственного комитета при прокуратуре РФ. Ознакомиться с работой экспертов приехали и журналисты Properm.ru.

Плакаты с лицом пропавшего в Краснокамске повсюду. На дверях магазинов и супермаркетов, на рекламных тумбах, на магистральных щитах возле выездов из города. «Кто видел пропавшего мальчика? Мелькнули в толпе пшеничные вихры? Не молчите».

Краснокамск, 47 километров от Перми, 52 тысячи жителей, заводы. Он словно окраина Перми, но эта окраина — повсюду. Ржавые цеха, старый ДК с обвалившейся крышей, серые обочины, бесцветное небо.

— Вы гражданские? — пока мы ожидали выезд на место работы водолазов в межмуниципальном отделе МВД России по Краснокамску нас попросили побыть понятыми.

Несколько следователей, неопрятный, «помятый жизнью» мужчина лет 36 с рыжеватыми волосами и щетиной. Коротковатые спортивные штаны, олимпийка и старые потрепанные (под стать хозяину) кроссовки «адидас» на три пары вязаных носков.

— Там никакой информации об этом ребенке нет! — ловко крутит сотовый телефон в руке с наколкой мужчина. Следователи составляют протокол — телефон будет изъят для проверки.

— Я запрещаю вам изымать мой телефон. Если вы его заберете, вопрос будет решать уполномоченный по правам человека. Марголина! Татьяна Ивановна! — почему-то в то, что он пожалуется на следователей омбудсмену, верится с легкостью.

Заходит другой следователь в «полевой» форме: «Телефон давай сюда! ». «Клиент» становится сговорчивее и сразу передает телефон. «Ну ты че? Сам не мог?», — с укоризной смотрит на коллегу. Старенький серый «самсунг», ради которого в кабинете собрались семь человек, ложится на стол следователя.

— Мы его проверим — потом заберете.
— Я его после этого уже не возьму.

Расписываемся в протоколе и выходим из кабинета.

— Подозреваемый по делу Николая У.? — спрашиваю про нашего недавнего знакомого у одного из следователей: — Нет. Просто проверяем всех, кто был осужден за подобные преступления. Видели шкаф стоит? Он уже наполовину забит этими делами.

На дороге перед зданием отделения нас уже ждет «Ford Transit». Желающих посмотреть как работают следователи оказалось очень много — на всех места в микроавтобусе не хватило. Выезжаем. За нами выстраивается кортеж из четырех машин, набитых журналистами.

Дорога на болота. По левую руку железнодорожное полотно, по правую — речушка Малая Ласьва. Люди, остановки, транспорт, по ночам здесь наверняка жутковато. Путь занимает около шестнадцати минут. Периодически останавливаемся, поджидая отставших. Проезжаем мимо столба — с плаката размером метр на метр улыбается Николай. Его лицо здесь теперь знакомо всем.

Проезжаем мимо мясокомбината, заводов, пересекаем несколько железнодорожных переездов, выезжаем за город. В окне мелькают озера, реки, болота — сегодня группа криминалистов отрабатывает «версию с утоплением мальчика в водоеме».

Несколько небольших озер. По берегам тонкие березки, между ними на заснеженной траве отчетливо видна тропинка — по ней прошли уже не один десяток раз. Миновав несколько водоемов, выходим на берег самого крупного. Здесь и работают столичные криминалисты.

— Они не только водолазы, они люди, которые занимаются поисковыми мероприятиями, у них есть специальная техника, которой нет ни у одного правоохранительного органа. Они занимаются поиском трупов, каких-то предметов под землей, в земле, у них есть беспилотники, — показывает на резиновую лодку посередине озера заместитель руководителя отдела криминалистики СУ СКР по Пермскому краю Андрей Безматерных.

В лодке четверо: два столичных криминалиста, старший следователь-криминалист отдела криминалистики СУ СКР по Пермскому краю, майор юстиции Илсур Баширов, Всеволод Бобров — старший следователь-криминалист главного управления криминалистики СК РФ — именно он руководит группой столичных экспертов.

Московская группа следователей-криминалистов со своей техникой прибыла в Пермь позавчера. До них все эти водоемы уже обследовали пермские следователи совместно с сотрудниками МЧС. Однако с помощью той техники нельзя было с уверенностью сказать, что мальчика там нет.

Лодка «причаливает» к берегу, разламывая куски льда, толщиной с мизинец.

Вчера у криминалистов был «подготовительный день» — оценка места работ, подготовка оборудования, успели осмотреть два водоема. Сегодня третий водоем — самый глубокий. Работать непросто — на «стоячей» воде уже лед: «Пока ломаем лодкой. Самое плохое, что ходить по льду еще нельзя, а плавать уже нельзя», — рассказывает Всеволод Бобров.

— Руководство СК всегда очень внимательно относится к несчастным случаям и преступлениям, совершенным в отношении несовершеннолетних. Поэтому мы здесь. Мы прибыли оказать помощь нашим коллегам в Пермском крае в поисках пропавшего без вести. Отрабатываем версию нахождения мальчика в водоеме. Мы приехали с аппаратурой, которой нет у местных товарищей, — объясняет причину приезда столичный следователь.

Гидролокатор бокового обзора — один из тех приборов, которые привезли с собой криминалисты. Он распознает мельчайшие предметы на дне водоема. «Торпеда» плывет за лодкой и передает изображение на монитор. Если следователи находят подозрительный предмет или «что-то похожее на труп ребенка», в дело вступают водолазы.

Столичные эксперты пробудут в Краснокамске до тех пор, пока не обследуют все 13 водоемов, которые стоят в их плане.

Всеволод Бобров, полковник юстиции, опытный криминалист. У него огромный опыт поисковых работ. Несколько раз к помощи их группы обращалась даже РПЦ. «Иногда к нашему руководству обращается церковь с просьбой отыскать захоронения святых. В качестве факультативной работы нам это интересно. У нас есть аппаратура и для поисков в земле. Захоронений святых мы нашли достаточно много», — вспоминает полковник.

Параллельно с этой группой работают и другие следователи, отрабатывают свои версии. Сегодня, например, проходит дополнительный обход территории.

— Основные версии — похищение, убийство, несчастный случай, либо он живой. Лично я склоняюсь к версии, что он живой. Потому что никаких следов мы не можем найти уже месяц, — рассказывает старший следователь-криминалист отдела криминалистики СУ СКР по Пермскому краю, майор юстиции Илсур Баширов.

Следователи настроены оптимистично — никаких улик, указывающих на то, что Николай погиб, нет.

В поисках пропавшего мальчика оперативники уже опросили около тысячи человек. Проверяются все лица, ранее судимые за преступления против несовершеннолетних. Сотрудники правоохранительных органов сравнивают аналогичные преступления по всей России. Поисковые работы ведутся каждый день с момента пропажи мальчика.

Кстати, в эту субботу, 23 ноября, волонтеры из группы «Поиск пропавших детей — Пермь» снова планируют выйти в Краснокамский район на поиски мальчика.

Кто видел пропавшего мальчика? Мелькнули в толпе пшеничные вихры? Не молчите!