Posted 14 декабря 2012,, 06:54

Published 14 декабря 2012,, 06:54

Modified 2 марта 2023,, 17:10

Updated 2 марта 2023,, 17:10

Игорь Аверкиев: Пермь высасывает души из легкомысленных оккупантов

14 декабря 2012, 06:54
Эксперт Пермской гражданской палаты продолжает делиться мыслями по поводу «настоящего «пермского культурного проекта».

Игорь Аверкиев опубликовал продолжение своего эссе «Пермь слишком долго прощается с «пермским культурным проектом», по итогам расширенного заседания коллегии краевого Министерства культуры.

По словам Аверкиева, «Пермский культурный проект» есть совокупность реакций московских культуртрегеров на неослабевающее общественное давление на них со стороны пермяков». По его словам, с ним (пермским культурным проектом) никто не приезжал в Пермь, он был придуман «московскими культуртрегерами» именно здесь «для защиты своих интересов на негостеприимной пермской земле».

Игорь Аверкиев: Сергей Гордеев, пермский сенатор, и не помышлял ни о каком «пермском культурном проекте», когда начинал то, что потом в него превратилось. Подталкиваемый Олегом Чиркуновым, он лишь хотел понятными и доступными ему «девелоперско-урбанистическими» средствами немного оживить и модернизировать Пермь, ставшую для него временной сферой ответственности. Речь шла о нескольких девелоперских проектах в Перми с привлечением звёзд европейской архитектуры и нескольких же инфраструктурных нововведениях «a la Куритиба».

После чего эксперт гражданской палаты расписывает, как происходила «культурная революция» в Перми, цепляя как снежный ком на себя все новые и новые проекты.

Игорь Аверкиев: В то время в такой модернизационной парадигме самым очевидным аналогом для такого рода проектов был знаменитый Музей современного искусства в Бильбао. Но для возможного здания музея современного искусства в Перми нужен был ещё и сам музей. Вот здесь на сцене и появляется Марат Гельман, которому с его клиентельной группой был обещан провинциальный офшор современного искусства на бюджетной платформе. Этим бы всё и закончилось — временной офшорной зоной в здании речного вокзала с более чем туманной перспективой строительства «нового Гуггенхайма». Но неправильный, то есть хамский заход Марата Гельмана на провинциальную территорию потребовал от музея и его авторов обоснований, объяснений, оправданий. Офшор пришлось адаптировать к недружелюбному социуму, навешивать на музей привычные провинциальные смыслы о «пользе для простого человека». Родился пермский вариант культуртрегерской версии миссии «современного искусства» как одной из основных производительных сил постиндустриальной экономики. Чужеродность и враждебность Марата Гельмана, Музея PERMM, «Русского бедного» и прочего пришлось упаковать в оправдательную идею «Перми — культурной столицы Европы». «Столицу» пришлось надувать PR-ом, проектами, мероприятиями. Была запущена привычная для чиркуновского режима «пирамида проектов» (проекты порождают не результаты, а новые проекты).

Однако не все так плохо оказалось для Перми, как пишет Игорь Аверкиев, «проект начинался как грабительский для Перми, а закончился как грабительский для самих культуртрегеров. Пермь, сначала опешившая, потом быстро сообразившая, что к чему, принялась стремительно высасывать души, будущее, общественный капитал и личное время из легкомысленных оккупантов».

И, подводя итог, Аверкиев заканчивает словами: «Московские культуртрегеры собирались попользоваться Пермью, но в итоге оказались в плену у использующей их Перми. И побежали. Отставка губернатора Олега Чиркунова стала официальным порталом для их бегства с захваченной территории».

"