Posted 10 января 2013,, 03:01

Published 10 января 2013,, 03:01

Modified 2 марта 2023,, 17:06

Updated 2 марта 2023,, 17:06

Дмитрий Горюнов: От «Pussy Riot» до мощей Ленина

10 января 2013, 03:01
Кандидат философских наук, доцент ПГИИК рассказал, как следовало вести себя государству в деле скандальной панк-группы, указал на религиозное напряжение в Пермском крае и сравнил двух руководителей Пермской Епархии РПЦ – епископа Иринарха и митрополита Мефодия.
Сюжет
Рпц

— Дмитрий Валерьевич, в деле «Pussy Riot» Вы на чьей стороне?

— На своей собственной. Формально они заслуживают наказания. И любое законодательство европейской страны об этом говорит. Если бы они совершили это в Великобритании или во Франции, их бы все равно привлекли к ответственности. Но в России их непомерно раскрутили, начиная с либеральных СМИ, заканчивая властью, они стали неким модным и крутым «брендом», «героями дня», за них заступилась оппозиция, та самая «болотная», либеральная интеллигенция.

Вокруг них было больше пиара, чем можно было ожидать. Который, кстати, до сих пор продолжается. Они стали своеобразными героями, и я считаю это ошибкой власти и церкви. Почему? Потому что несоразмерно большое внимание со стороны власти и церкви было сделано в адрес участниц «Pussy Riot». К тому же власть устроила показную акцию устрашения в виде уголовного наказания. Поэтому все это привело к героизации участниц группы, которые предстали в глазах, особенно либеральной общественности, этакими мучениками «кровавого режима», политическими заключенными.

Власть и церковь должна была предать полному забвению имя «Pussy Riot». Не стоит обращать внимание на фантомы и симулякры постмодернистской культуры, в русле которой они действовали. Это была масштабная провокация, в которую попало все общество. Потому что она пустая, фальшивая. Это политическая симуляция. Может быть, я выскажу парадоксальную мысль, но их надо было похвалить властным и церковным институтам. Все. «Pussy Riot» перестали бы существовать, так как это сломало бы всю логику протеста. А если ближе к действительности, то административного наказания было бы достаточно. И все про них тут же забыли бы. А теперь это все будет и дальше раскручиваться.

— Каковы последствия этого прецедента героизации?

— В первую очередь это будет удар по власти, а также по церкви, она сейчас ассоциируется с властью, особенно у либералов, протестных масс. Власть должна будет постоянно оправдываться. Как это было, например, на встрече канцлера Германии Ангелы Меркель и Владимира Путина. Для Запада это хороший прецедент для очернения «путинского режима», бесконечных попреканий в нарушении прав человека. Из них сделали героев-мучеников. Хотя интеллектуально этот вызов никак не подкрепляется. У участниц «Pussy Riot» нет никакой программы, вменяемых аргументов или лозунгов против действующей власти или церкви. Это пустой протест, пустой перформанс, как раз в духе современного искусства. Но они герои, мученики, жертвы. Поэтому те силы (например, либеральные СМИ), которые их поддерживают, просто так «Pussy Riot» не сдадут. Они будут продолжать их раскручивать, так как это хороший повод постоянно напоминать власти и церкви, что они плохие, что посадили ни в чем не повинных людей.

—- В адрес РПЦ регулярно сыплются обвинения в непрофильной деятельности, в торговле алкоголем, табаком. Самый яркий пример — скандал с Храмом Спаса на Крови. Пермская епархия была замечена в размещении объявлений о продаже сигар и рекламе клиник, которые занимаются абортами. Как Вы это прокомментируете?

— Если признать, что Русская Православная церковь является одним из социальных институтов, то, естественно, она имеет полное право заниматься экономической деятельностью. Ей никто это не может запретить. Она это право и реализует. Другой вопрос — как она это делает? Пользуется ли налоговыми льготами или действует в обход закона? Пусть этим занимаются соответствующие контролирующие органы. Но для самой РПЦ благом будет заниматься экономической деятельностью только в рамках закона. Почему? Потому что в противном случае она окончательно себя дискредитирует, потеряет сторонников даже в своей православной среде. Я уже не говорю об интеллигенции, которая просто отвернется от РПЦ. Безусловно, это проблема и отдельных верующих людей, которые не могут устоять перед большими деньгами. Слишком велик соблазн.

Проблема заключается еще в том, что экономическая деятельность церкви является закрытой, это тайна за семью печатями. В конечном итоге это провоцирует слухи, сплетни о несметных богатствах, денежных потоках, отмывании денег. Формируется негативный образ церкви-стяжательницы. Тем более что многие слухи не беспочвенны. Церковь сама провоцирует волну негатива своей закрытостью. Хотя представители РПЦ постоянно говорят о том, что они открыты для служения и общения, у них есть пресс-секретари, интернет-сайты, свои газеты. Но в экономическом плане и в некоторых других аспектах они остаются закрытыми. Естественно, это создает ажиотаж вокруг экономической деятельности РПЦ, вызывает подозрения и недоверие у людей.

Надо идти на контакт с обществом по этим вопросам, публиковать доходы, участвовать в дискуссиях, быть открытыми. Даже коммерческие структуры представляют отчеты в СМИ. Общими фразами по типу «Мы помогаем бедным!» отделаться уже нельзя.

— Как человек со стороны, как Вы оцениваете процесс возврата в собственность РПЦ пермских зданий?

— Здания, о которых идет речь — пермской галереи, корпуса фармакадемии — и раньше принадлежали церкви. Я думаю, все заинтересованы в том, чтобы стороны договорились и все институты остались при своем.

С одной стороны, возврат зданий — это правильный исторический процесс, справедливый по отношению к РПЦ, с которой в свое время обошлись достаточно жестоко. С другой стороны, даже если церковь вернет себе все эти здания, встанет вопрос поддержания храмов в должном состоянии. Соответственно есть два пути поддержки. Первый за счет государства, второй за счет собственных ресурсов. Как вариант, можно продумать туристический маршрут по этим храмам. Это же компактно, в центре города, тем более это исторический центр, храмы представляют собой культурно-историческую ценность.

— Церковь готова к такому шагу?

— Сложно сказать, но я думаю, что они могут этим заинтересоваться. По крайней мере, для них в этом нет ничего плохого. Так люди будут приобщаться к религиозной культуре, узнают больше о православии в Пермском крае, о самих храмах. Я думаю, они в этом заинтересованы, это своеобразная культурно-просветительская работа, и, в то же время, экономическая поддержка храмов.

— На ваш взгляд, насколько сейчас напряжена межрелигиозная ситуация в Пермском крае?

— Я бы не сказал, что есть какое-то очень сильное напряжение между конфессиями. Правда, периодически возникают конфликты на миссионерской почве. Например, представители Пермской Епархии РПЦ критикуют «пятидесятников», что они представляют опасность для православной церкви, уводя часть паствы в свои церкви, то есть занимаются прозелитизмом (стремление обратить представителей той или иной конфессии в свою веру — Properm.ru). Безусловно, подобные прецеденты имеют под собой основание. Периодически критикуют «Свидетелей Иеговы», которые, кстати, даже не скрывают фактов прозелитизма.

На мой взгляд, перспективы конфликтов на межрелигиозной почве в будущем могут усугубиться по линии «РПЦ — пятидесятники», если обе стороны не договорятся по поводу миссионерской работы среди населения Пермского края. Но это маловероятно. Более опасным представляется конфликт между мусульманами разных этнических групп и диаспор. Особенно опасным является миграционный фактор, гастарбайтеры из Средней Азии и других регионов. Это вообще мина замедленного действия, потому что многие мигранты несут с собой радикальные исламистские идеи. По данным Федеральной миграционной службы 90% мигрантов являются избыточными для России, а около 70% населения нашей страны высказываются за жесткие ограничения въезда для мигрантов. Если этого не учесть, то через несколько лет страна будет погружена в межэтнические и межрелигиозные конфликты. Миграционная политика на уровне федеральной и региональной власти должна кардинальным образом поменяться.

— Губернатор Пермского края Виктор Басаргин заявил о необходимости обратно выкупить ДК Ленина у «Нового Завета». В краевом бюджете заложено 50 млн рублей на реконструкцию Белогорского монастыря. Эти факты говорят об укреплении отношений региональной власти и Пермской епархии?

— Губернатор работает не так давно, поэтому сложно однозначно сказать. Но я думаю, что его отношения с церковью будут укрепляться, Виктор Басаргин позитивно настроен по отношению к традиционным конфессиям. Но это не значит, что он будет действовать во благо одного только православия в ущерб остальным.

Почему возник этот сыр-бор из-за ДК Ленина? Потому что в Мотовилихинском районе нет крупных досуговых учреждений, куда бы могли прийти дети. Скорее всего, с религией вопрос вообще не связан. Строить дорого, поэтому решили выкупить здание. Я думаю, губернатором двигают практические интересы, а не подковерная религиозная борьба.

— У прошлого губернатора края, Олега Чиркунова, отношения с религией не складывались…

— Да, потому что он либерально настроенный человек, а в среде либералов мы знаем какое отношение к церкви. Но у нынешнего губернатора лучше складываются отношения с церковью, это точно. Он придерживается традиционных взглядов и не привык к разного рода экспериментам. Отношения с церковью будут укрепляться, власть будет ей помогать. Не забывайте, что многие монастыри и церкви не только религиозное значение имеют, но и культурное, туристическое, поэтому власти выгодно сотрудничать с РПЦ.

— Сравните два периода правления Пермской Епархии РПЦ: митрополита Мефодия и епископа Иринарха.

— Я думаю, надо начать с архиепископа Афанасия, который управлял епархией в 90-е, до прихода к правлению Иринарха. В те годы наша епархия развивалась по инерции, как в свое время в советскую эпоху. Не было принято каких-либо серьезных шагов или изменений, у епархии даже не было своего сайта, по-видимому, сказывалось наследие советского времени — осторожность, закрытость.

С приходом Иринарха жизнь «забурлила». Он был человеком из Москвы, относительно молодой, и, естественно, пытался внедрить нововведения. Он сделал акцент на образовании — появилось Пермское Духовное училище, Духовная семинария, стали появляться новые храмы. Но епископ Иринарх был руководителем авторитарного типа, к примеру, переводил священников с места на место по своему собственному желанию, не считаясь с обстоятельствами, не выносил конкуренции со стороны уважаемых в народе батюшек. Все это вызвало массу протестов среди православной общественности и даже среди священнослужителей и монахов, их возмущало авторитарное своеволие Иринарха. Неспроста его прозвали «Грозным».

Епископ Иринарх устроил демонстративный демарш по отношению к Межконфессиональному Консультативному комитету, было много конфликтных ситуаций со спонсорами, например, с «ЛУКОЙЛОМ», а также с губернатором. Правление епископа вдохнуло в епархию новые силы, но его личные амбиции и авторитарный стиль сыграли плохую роль, свели на нет многие позитивные изменения.

По сравнению с ним митрополит Мефодий выглядит, конечно, более мудрым управленцем. Он умеет договариваться, в том числе с властями. В целом он производит впечатление спокойного, интеллигентного человека.

С новым руководителем начинается решение проблем, которые «висели» с 90-х. Есть договоренности по галерее, заговорили про перенос зоопарка.

— Летом в Пермь приезжал один из лидеров «антисектантского» движения в России Александр Дворкин. Пермь Дворкин называет «рассадником сектантства». Как Вы это прокомментируете?

— В современном религиоведении стараются не использовать термин «секта», так как он вызывает отрицательные коннотации, а уж тем более «тоталитарная секта». Термин «тоталитарная секта», который придумал Дворкин и которым очень гордится, он активно использует в своей книге «Сектоведение». Вся эта терминология носит отчетливо идеологизированный характер для «очернения» религиозных оппонентов, в том числе пермских пятидесятников.

В первую очередь Дворкин, видимо, подразумевал в качестве рассадника «сектантства» церковь «Новый Завет», которая достаточно динамично развивается за последние десятилетия. Естественно подобная активность пятидесятников, которые теснят на религиозном поле православных, вызывает беспокойство и тревогу среди православных сектоведов. С этой целью используются и не совсем этические приемы. Дворкин голословно обвинил пермских религиоведов, что они пропагандируют пятидесятнические «секты», в частности «Новый Завет», получая за это деньги, что естественно является откровенной ложью.

Меня всегда подмывает задать вопрос, если антисектанты такие «борцы за правду», почему же они не критикуют исламские «секты» и ваххабитов? Испугались? Легко критиковать пятидесятников или «Свидетелей Иеговы», которые ничего не могут ответить, им закон не позволяет. Они выбрали очень удобную позицию, понимая, откуда угрозы не будет. С ними многие даже в полемику не вступают. А попробовали бы они вступить в полемику с салафитами и ваххабитами. Боятся, потому что там реально угрожают, убивают, взрывают машины.

— Во время встречи со своими доверенными лицами президент Владимир Путин сравнил тело Владимира Ленина с мощами святых. Как Вы это прокомментируете?

— С этим вопросом надо обращаться к представителям православия. У меня, конечно, есть свое мнение — я считаю, что он был абсолютно некорректен и церковь вправе на него обидеться. Но этого не произойдет, они сделают вид, что ничего не поняли. Хотя если бы это сказал не Путин, мог бы разразиться огромный скандал. Но позиция церкви «мы ничего не заметили» — это очень непоследовательное поведение.

С точки зрения РПЦ, в нетленных мощах святых пребывает благодать Бога, а «мощи» Ленина — это пародия на церковное почитание мощей. Поэтому делайте выводы сами, как должна отреагировать РПЦ на такое заявление президента.

"