«Непростые» дети, часть вторая: дошкольное отделение

Мы побывали в корпусах школы-интерната для слабослышащих детей и узнали об особенностях обучения в ней. Вторая часть экскурсии начнется в здании дошкольного отделения, куда мы направляемся из интерната.

Садик для детей с нарушениями слуха отгорожен забором. На территории небольшого двухэтажного здания — детские спортивные сооружения, раскрашенные в яркие цвета. Много раскидистых кустарников и спелой рябины.

— Когда я пришел сюда в 2007 году, в двух корпусах школы-интерната работало 300 человек — это и учителя, и воспитатели, и рабочий персонал. Сейчас эта цифра снизилась до 180–186 человек, из них более 100 — педагоги. Всю необразовательную деятельность выполняют компании, нанятые через конкурсы. — рассказывает директор интерната Юрий Цыбин, провожая нас к заведующей детсадом Марине Волковой.

— Проходите, это дошкольное отделение, — с легким волнением встречает нас заведующая, — Здесь обучаются детки с 2,5 до 7 лет.

Программа обучения в школе предусматривает прохождение детьми подготовки в специализированном детсаде — так у них больше шансов научиться слышать и говорить.

Из коридора доносится резкий детский гогот. Для дошколят наступает время обеда. В комнату, заставленную разноцветными шкафчиками с игрушками, воспитатель заносит большой поднос с борщом. Одна из девочек спешно рассчесывает кудрявые волосы перед зеркальцем с надписью «Парикмахерская».

— Утром их одевают, причесывают: бантики-косички, спят они в пижамках…— внимательно рассматривая детей, говорит заведующая.

На втором этаже обед у детей постарше. Воспитатель ставит перед ребятами салфетницу и чай.

— Добрый день, — выкрикивает один из дошколят, увидев нас.

- Здравствуйте, — я стараюсь четче двигать губами, чтобы дети без ошибки прочитали слова, которые не слышат.

У садика необычная планировка — из одной комнаты можно попасть во вторую. Оттуда — в третью. По крайней мере, так кажется гостю этого учреждения.

На занятиях сейчас ни души. После обеда дети отдыхают. Заходим в один из пустых кабинетов. Расстановка столов и аппаратура аналогична той, что установлена в общеобразовательной школе. Разве что столы низкие, рассчитанные для малышей. Занятия проводятся для групп по 6–8 человек, к каждому нужен индивидуальный подход.

— Марина Николаевна, сложно ли двухлетнему ребенку дать понять, что ему нужно заниматься?

— Для них это не занятие, а игра, — отвечает находящаяся в классе воспитательница. — Они и не должны понимать, что обучаются.

— Буянистых у нас нет, гиперактивные — да. Сейчас к этому тенденция идет, но группы маленькие, поэтому справляемся, — добавляет Марина Волкова.

— Если у родителей была приобретенная глухота, это не значит, что ребенок родится глухим. А если она врожденная — тогда и ребенок родится тоже глухим, — рассказывает Волкова у входа в детскую спальню.

Здесь около десятка кроватей. Только три из них заняты. Молодая женщина-воспитатель подходит к каждому ребенку и заботливо поправляет одеяло.

— Вот у нас засыпает Егор, - шепотом говорит Марина Волкова, показывая на торчащее из одеяла маленькое детское личико. - К нам ходила и его сестра, мы ее нынче в первый класс отправили. У них глухота, несмотря на то, что оба родителя — слышащие.

Оставляем засыпающих малышей и оказываемся в актовом зале. В его украшении участвуют все: и сами дошколята, и родители, и воспитатели. На стенах развешены фотоколлажи на тему «Как я провел лето».

Родители дошколят очень активные: стараются не пропускать ни одного праздника в садике. Да и в дизайне вместительного актового зала приняли активное участие.

Заглядываем за угол актового зала. Приоткрываю светло-зеленую штору, взгляд разбегается: мы нашли райское место в садике.

Попрощавшись с заведующей детсада, выходим на улицу. За время нашей экскурсии рябину во дворе засыпало снегом. Мы провели в интернате два часа, познакомились с условиями обучения и проживания слабослышащих детей, но так и не поняли, каковы шансы этих детей на будущую полноценную жизнь.