Илья Авербух: Идти в политику, чтобы тебя не забывали, была корочка и гаишники отпускали, мне неинтересно

— Илья, сколько раз вы были в Перми с ледовыми шоу?

— С ледовыми, думаю, что примерно пять раз. Но до этого, конечно, я здесь был как участник, когда мне было где-то лет 10–12, на первенстве СССР. Помню соревнования проходили в ледовом дворце «Орлёнок».

— Есть что-то, чем запомнился наш город. Может, с чем-то ассоциируется?

— С двумя вещами: с первым турниром и с потрясающим приёмом, который нам всегда здесь оказывали. Нам практически никогда не удаётся погулять по городу, почувствовать его. Мы, как правило, приезжаем в отель, быстро идём на раскатку, потом дальше занимаемся. Но, конечно, приём, который нам оказывает пермская публика… Всегда оказывала!

— И все же спектакль «Ромео и Джульетта» до конца года будет показан в четырех городах и Пермь среди них. Почему выбрали наш город?

— Во-первых, это очень амбициозный проект и для того, чтобы он состоялся нужно было найти и моральную, и финансовую поддержу в городе. Такую поддержку мы нашли в Перми. Я не буду скрывать, проект очень дорогой и мне никогда не хотелось, чтобы это была гастрольная версия. Это будет спектакль с участием всех тех, кто участвует в каждом из городов. Пермская публика увидит точно такой же по качеству спектакль, какой видела публика в Турине, или в Вероне, или в Москве, в Санкт-Петербурге. Или увидит потом в Алма-Ате, куда мы отправимся после Перми.

Поэтому это действительно очень знаковая история. Пермь откликнулась на наше предложение. Плюс любовь зрителей вселяет в нас надежду, что уже сейчас пермская публика готова пойти дальше.

— Почему пермякам стоит сходить на «Ромео и Джульетту»?

— Я думаю, что здесь важно прийти не только тем, кто очень любит фигурное катание, кто уже не раз был на наших шоу, получал от этого сумасшедший заряд энергии совместный. Я думаю, что здесь очень интересно прийти тем, кто следит за новыми жанрами, которые рождаются, за тем, как органически может вплетаться один жанр в другой.

Спектакль «Ромео и Джульетта» — это по-настоящему спектакль. При этом в ледовом спектакле будут задействованы все ваши любимые герои, чемпионы Олимпийских игр, и это тоже очень важно, потому что сам спектакль очень-очень сильный. Но также помимо выступления фигуристов вы увидите очень красивые декорации, которые воссоздают атмосферу Вероны. Услышите живой звук в исполнении артистов мюзикла. Увидите танцы современной хореографии танцоров на полу, которые танцуют на сцене без коньков, но они также дополняют и оживляют всю нашу декорацию. Она становится ещё более живой. Будут цирковые номера, будут полётные номера. Но все это вплетено в единую канву нашего спектакля.

— Почему всё же фигуристы, олимпийские чемпионы, идут в шоу. С чем это связано? Тут вопрос не в деньгах, скорее всего.

— Нет, деньги тоже не уходят на второй план. Все продолжают карьеру и коммерциализируют то имя, которое они наработали. Другое дело, что здесь замечательное сочетание: ты занимаешься любимым делом, ты растёшь, ты меняешься и ещё можешь зарабатывать на этом. Поэтому деньги, конечно, не уходят на второй план. Мы действительно стали одной очень цельной командой, в которой каждый дополняет друг друга, в которой каждый готов поддержать друг друга, дать опору.

— Вы на льду прислушиваетесь к мнению коллег или всё же ваше слово закон?

— Да, конечно, это совместное творчество. Мне очень важно, чтобы, во-первых, каждый внёс что-то в свою роль, в исполнение — своё подключение, ребята сами много импровизируют и добавляют. Я больше режиссирую, даю общее направление, стремление. К спектаклю написана оригинальная музыка, будут несколько партий Прокофьева. Также я работаю с композитором, чтобы объяснить ему задачу. Объясняю, что хочу видеть от декораций, от сценария. И пока все эти пазлы не сведут, мы не можем двигаться дальше.

— Какое место импровизация занимает в таких сложных постановках?

— Лёша Ягудин (Алексей Ягудин — олимпийский чемпион 2002 года, четырёхкратный чемпион мира — Properm.ru) очень любит импровизировать. Но когда идёт спектакль, где всё связано, ипровизации, конечно, меньше.

— Во сколько обходится постановка шоу?

— Полномасштабные инвестиции, которые были вложены в создание этого спектакля — больше 100 млн рублей. Наверное, в пересчёте где-то около 1,5 млн долларов. Но потом требуются ещё инвестирования. Всё равно нужно возить гастрольные вещи. Это очень сложный и глобальный бизнес, который нуждается в спонсорской поддержке. Я этим тоже очень много занимаюсь как продюсер, потому что исключительно на зрительской окупаемости даже при аншлаговых спектаклях выжить очень сложно.

— За 15 лет шоу не превратилось для вас в рутину? Где вы находите силы, мотивацию работать дальше?

— Я могу сказать, что в рутину, наверное, не превратилось, но усталость накопилась, бесспорно. И моральная, и эмоциональная. Я недавно слышал интересное интервью, в котором прозвучала ответ на вопрос: «Как вы чувствуете возраст? Что для вас возраст?» Был ответ, что возраст — «это некое одеяло равнодушия, которое потихонечку начинает тебя укрывать». Мне очень понравилось это сочетание, потому что это не какая-то агрессия… А вроде даже тёплое одеяло! Но все же это какое-то равнодушие — уже нет куражности сделать больше всех, лучше, всех сильнее. Я очень бегу от этого одеяла — оно как приведение мне начало потихонечку махать руками, но пока стараюсь от него сбегать.

— В 2019 году вы будете готовить зимнюю универсиаду (XXIX Всемирная зимняя универсиада 2019 года в Красноярске). Это поможет «сбежать»?

— Да, это момент такого определённого спасения, потому что универсиада — это новый вызов для меня. В Красноярске я буду режиссёром-постановщиком и открытия, и закрытия. В церемонии открытия лёд вообще будет задействован исключительно по минимуму. Такая церемония, на мой взгляд, должна быть очень яркой. Амбиции на универсиаду дают очень много таких эмоций и как бы держат меня. Потому что, может быть, если бы не универсиада, я бы действительно уже раскис, поскольку усталость накопилась.

— Расскажите про церемонию открытия Чемпионата мира по футболу в России. Когда вас пригласили?

— Церемония чемпионата мира — это очень радостное событие в моей жизни — я стал частью большой команды. Был приглашён, честно говоря, уже на последнем этапе, за два месяца мне предложили стать режиссёром. Была очень интересная, эмоциональная работа. Мне показалось, что у нас получилось, и по мнению ФИФА, открытие одно из самых ярких, которые были.

Плюс звёзды, такие как Роби Уильямс. Ну и, конечно, открытие чемпионата мира — что может быть ярче? Но у универсиады энергетика гораздо сложнее с точки зрения постановочной, потому что открытие [чемпионата мира] длилось 15 минут, а здесь это полномасштабные двух-трёхчасовые действия.

— Фигурное катание всегда стояло особняком в российском спорте: золото Олимпийских игр и победы на чемпионатах мира. Но какие минусы на сегодняшний день в фигурном катании вы бы выделили, в чём проблемы?

— Конечно, это счастье, что фигурное катание стало видом спорта, который так по душе россиянам и является нашим хедлайнером. Я считаю, что определённый кризис фигурного катания пройден, у нас действительно был спад результатов. Но в Сочи, на Олимпиаде, мы показали очень хороший результат. В Корее, может быть, чуть хуже, но всё равно мы в топе. Я очень жду возвращения танцевальных дуэтов наших на лидирующие позиции, очень давно мы уже уступили. Последними олимпийскими чемпионами были как раз Татьяна Навка и Роман Костомаров в 2006 году. С этого времени мы не выигрывали олимпийское золото в танцах. Я думаю, что пора уже возвращать себе позиции.

Очень надеюсь, что мы вернём позиции в мужском одиночном катании. Сейчас тоже два талантливейших одиночника: Миша Коляда и Дима Алиев. Они точно входят в топ-5. Уже стала привычной для нас победа в женском одиночном катании, мы находимся в некой дуэли между нашими девочками. В парном катании также остались, продолжили свою карьеру Тарасова-Морозов и ещё ряд молодых пар.

Я вижу, что к следующей Олимпиаде мы можем быть на равных во всех позициях, правда это, конечно, будет в Азии, в Китае. Появится ряд сильных конкурентов — подросла японская школа женского катания.

— Пермская школа фигурного катания сегодня уже не в почёте. В чём проблемы, почему спортсмены уезжают из регионов?

— Это всё-таки немного устоявшийся тренд — все талантливые, подающие надежды ребята, из регионов перебираются в Москву или Санкт-Петербург. Я не думаю, что есть возможность данную ситуацию поменять. Но я уверен, что, нужно обратить внимание именно на региональные школы и поменять вообще всю систему.

Мы, к сожалению, говоря о защите прав тренеров, находимся в достаточно неандертальском состоянии. Это очень важная позиция. Например, семья Тюковых (Валентина и Валерий Тюковы — Properm.ru), подарила нам очень много чемпионов, которые потом переехали в другие города и стали олимпийскими чемпионами. У них была очень хорошая школа.

Было бы нормально, что они будут получать свой дивиденд, даже если их ученики переедут в Москву, после того, как добьются на юниорском уровне побед. У них будет мотивация, в том числе и финансовая. Очень важно, что тебе не только грамоту дадут и по голове погладят. У нас, к сожалению, эта схема не выстроена. Тренер абсолютно не защищён от того, что спортсмен уходит от него. Поэтому только на фанатизм можно рассчитывать, но долго на фанатизме не уедешь. Поэтому если будут пересмотрены эти истории, я уверен, что в регионах произойдет возрождение школ.

— Вы же тоже в своё время не уехали после окончания карьеры.

— Я вернулся в Россию, да. Я считаю, что это было правильное решение — вернуться домой и открыть здесь своё дело. Я считаю, конечно, что где родился, там и сгодился.

— Каким-то спортом вы сейчас увлекаетесь помимо фигурного катания? Может, у вас есть любимая команда, болеете за кого-то?

— Я очень люблю играть в футбол. У нас есть даже своя команда — «Ice stars». Принимаем участие в показательных благотворительных матчах, играем с другими коллективами: балета, с цирком братьев Запашных. Для нас футбол — это такая отдушина. С удовольствием, мне кажется, если нас пригласит кто-нибудь поучаствовать, то мы приедем поиграем.

— Вы часто обходите стороной — говорите либо нейтрально, либо никак о ледовых шоу Евгения Плющенко и Татьяны Навки. Делаете акцент на конкуренции и плюсах отсутствия мнополии на рынке. Сколько в таких условиях ещё ледовые шоу будут популярны в России?

— Никто не даст на это ответ. Это рыночная история. Не исключаю, что перенасыщение рынка на льду всё равно происходит, но это просто констатация факта, и не значит, что никто не должен появляться на рынке. Выживет тот, кто действительно этим больше болеет или кто больше захочет переформатироваться во что-то другое. Я играю на этом поле уже 15 лет. Ребята пришли гораздо позже, выбрали себе нишу. Я же пытаюсь работать в разных амплуа.

Разница наших шоу в том, что я в них являюсь как продюсером, так и режиссёром-постановщиком. Это всё моё некое детище, в котором я знаю каждый винтик, каждую иголочку. Ребята выступают «именами», которые все аккумулируют. Но у них всё-таки всегда есть приглашённые режиссёры. Это свой взгляд, он немножко другой на то, что происходит на льду. Зритель, конечно, имеет выбор, для зрителя хорошо. Что он может устать от ледовых шоу — тоже абсолютно реальная история.

Отчасти такое произошло в Америке, когда в какой-то момент каждый чемпион вокруг себя приглашал друзей и шоу практически ничем не отличались кроме названий. Люди окончательно запутались, потом отвернулись. И спад фигурного катания всей Северной Америки уже очень затяжной, уже более 10 лет. Я не исключаю, что и мы к этому можем прийти. Но пока работаю, сколько работается.

— Конкуренция в спорте, конкуренция в бизнесе — это хорошо. На выборах вы были доверенным лицом Владимира Путина. Фактическое отсутствие конкуренция за пост президента в России не тормозит развитие?

— Думаю, что конкуренция — более двигающая история. Но сейчас сложилась такая обстановка, когда очень много внешних факторов заставляют нас мобилизоваться внутри. Конкуренция хороша, когда внешне нас никто не давит, и мы внутри себя разбираемся, как нам лучше жить. Когда есть очень большое внешнее давление, наверное, сейчас важнее единый фронт. Единая позиция, единый стержень во всём, что поможет не бросаться, не разрываться, не впадать в склоки внутри.

Я очень надеюсь, что вся внешняя геополитическая история найдёт какой-то выход и не приведёт к какому-то очередному безумию. Хочется, чтобы этот шарик ненависти, злобы выпустили. Мы выступали в Италии и такие шоу служат как раз мостиками между странами.

Но возвращаясь к политике я, конечно, за конкуренцию и за многопартийность. Я родился в СССР и я не хочу единой коммунистической партии у руля. Я хочу рыночную экономику, хочу открытые границы, как сейчас. И эти ценности, которые были завоёваны, по-настоящему завоёваны моим поколением, я их буду отстаивать и хранить. В общем-то, я могу сказать, что на данный момент эти ценности никто не предает, и они незыблемы.

Всё-таки партии более разные хотелось, но я считаю, что мы просто очень молодая демократия. Мы не окрепли ещё к этому механизму. И нам сейчас надо просто его набраться. Мы юны в этом направлении. Мы 70 лет жили вообще в другой среде, почти 100 лет жили в другой системе.

— Многие спортсмены идут в политику, когда мы вас там увидим?

— Я бегу от политики на данный момент, потому что политика… Ты должен погрузиться в неё окончательно. А вот просто между делом, ради того, чтобы про тебя не забывали, ради того, чтобы у тебя была корочка, чтобы тебя гаишники отпускали, мне неинтересно. Я должен поверить в то, что я действительно могу что-то изменить, моё мнение будет действительно иметь вес. Если я это пойму, я не исключаю, что, может быть, политика придёт в мою жизнь. Пока я понимаю, что свобода, которая есть в моём творчестве, возможность решения и ведения собственного бизнеса, не оглядываясь ни на что, только на своё мнение, мне намного дороже корочек и чинов.

— Но, в целом, поддерживаете идею, когда спортсмены идут в политику?

— По-разному. Если, допустим, такая как Светлана Журова (Олимпийская чемпионка по конькобежному спорту, депутат Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации VI — Properm.ru) то я поддерживаю, потому что она искренне пришла в политику. И Валуев, например, тоже очень много сделал. Но были и те, кто шли туда, не понимая зачем, даже спортсмены. Были случаи, когда их потом из партии выгоняли. Такие вещи я не приветствую, потому что это какое-то неосознанное «хочу быть везде и всё». Но сейчас уже это время тоже прошло, мне кажется.