Баба-Яга против судьбы в четвертой части «Джона Уика»

«Джон Уик 4» — только что вышедший в прокат фильм, завершающий крайне необычную франшизу боевиков о сыне Беларуси, любящем муже, собаководе и просто неубиваемом киллере, прозванном Бабой-Ягой, в исполнении Киану Ривза. К сожалению, авторы очень быстро нагородили ерунды, и серия крутых боевиков превратилась в непонятно что. Но заключительный фильм эти проблемы исправил с лихвой. Григорий Ноговицын объясняет, почему «Джон Уик 4» не просто одна из лучших частей франшизы, но еще и один из самых значимых экшен-фильмов последних лет.

Первый «Джон Уик» (16+) в 2014 году перезапустил карьеру всеобщего любимца Киану Ривза и стал хитом, во многом неожиданно. Для успеха хватило новаторски и эффектно поставленного псевдореалистичного экшена, простой до банальности истории о том, как отставной суперкиллер в отместку за убийство пёсика замочил почти сотню человек, и создания загадочного подпольного мира криминала, со своими гостиницами для бандитов «Континенталь», валютой, а главное — строгими, незыблемыми правилами. Имя этим правилам легион, и не такие уж они незыблемые, ибо в каждом законе есть лазейки.

Естественно, успех первого фильма развили в виде сиквелов — еще более успешных в плане сборов, но менее адекватных в плане сюжета. И хотя экшен всегда был на высоте, оправдывающие его события превратились в дикое нагромождение берущихся из воздуха правил, персонажей и прочего. А сам Джон Уик, мечущийся непонятно куда и зачем, из крутого, но всё же обычного человека стал неубиваемым Терминатором, которому трудно сопереживать.

Четвертый фильм весь этот бардак приводит в удивительно стройный порядок. Отверженный всеми, находящийся в бегах, но желающий мира и свободы Джон Уик открывает охоту на Правление кланов криминального мира, начав с убийства его главы — Старейшины. Обезвредить киллера берется член правления, надменный и самолюбивый маркиз де Грамон (Билл Скарсгард). Оба героя придерживаются тактики выжженной земли: Уик прикончит всех, до кого дотянется, а маркиз расправится со всеми, кто хоть как-то может помочь Уику. Для этого он вербует его бывшего напарника — слепого убийцу и любящего отца Каина (Донни Йен) и нанимает охотника, представившегося как Никто (Шамир Андерсен), с очень милым, но жестоким пёселем.

Положить конец этой мясорубке может только Верховная Дуэль (очередное правило этого мира) между маркизом и Уиком. Но ее еще надо организовать и добраться до места сатисфакции. Этот момент, как и в ранних частях, тоже нужен для объединения между собой экшен-сцен — трех масштабных разборок в Осаке, Берлине и Париже.

Сказать, что экшен придуман и поставлен великолепно, — это не сказать ничего. И описывать его тоже очень трудно — это надо видеть: сделано круто, угарно, изобретательно и невероятно увлекательно. Смена локаций обеспечивает и разнообразие боёвки: использование самурайских мечей и луков вместе с автоматами в ультрасовременном отеле в Осаке; жесткий и бескомпромиссный рукопашный махач под техно в огромном клубе в Берлине; феерическая перестрелка с погоней, драками и зачистками в самом центре Парижа… И сделано это всё так, что даже не задаешься вопросом, почему японцы с луками идут на автоматы, а охрана берлинского клуба вооружена исключительно топориками, будто позаимствованными из игры Escape from Tarkov. Это просто круто и просто работает. Хотя излишняя крепость костей Уика, постоянно без каких-либо серьезных повреждений попадающего под машины или падающего с каменных лестниц, все-таки немного сбивает градус доверия.

Бои тут превосходят все прошлые части «Джона Уика» и вообще все экшен-фильмы, вышедшие со времен «Безумного Макса: Дороги ярости». Многие уже сравнивают эти картины. Но если «Дорога ярости» была чуть ли не идеальным воплощением эйзенштейновского «монтажа аттракциона», то четвертый «Джон Уик» свою неидеальную (фильм все-таки местами затянут), но рабочую структуру и динамику, благодаря которой почти три часа(!) пролетают незаметно, берет из другого вида искусства — видеоигр. Ведь, по сути, у нас тут три больших уровня, три разных квеста на них, и у каждого уровня свой босс (особенно удался берлинский главарь — загримированный под толстяка-шулера Скотт Эдкинс). А яростные эпизоды экшена умело перебиваются тихими паузами для разговора и выдачи экспозиции, почти как кат-сценами. К видеоиграм в этом «Джоне Уике» есть явные отсылки: в начале Джон использует хват оружия по системе CQC из игр Хидео Кодзимы, а снятая видом сверху стрельба в конце фильма явно отсылает к культовой дилогии Hotline Maimi. В этой сцене даже электронная музыка похожа на ту, что была в этих играх.

Из такой видеоигровой подачи немного выпадает то, что теперь не только Джон Уик разделывается со всеми врагами. Сцены, где герои Донни Йена и Шамира Андерсена мочат бандитов, сделаны даже интереснее, чем те, где этим занимается исключительно Киану Ривз.

Но кроме превосходного экшена, четвертый «Джан Уик» удивляет своим стилем и повествованием. Точнее, тем, как авторам (в частности, режиссеру всех частей Чеду Стахельски) наконец удалось ужать ту дурь, что они наворотили в прошлых фильмах, во внятное и вполне драматичное произведение. В четвертой части повествование работает лучше всего со времен первого фильма. Да, оно тоже полно дурацких правил выдуманного мира, но их мало, они все нужны и оправданны. Более того, сюжет «Джона Уика 4» очень простыми, но крайне выразительными средствами (в основном, через тот же экшен) рассказывает о таких вещах, как судьба, дружба, братство, долг, честь, искупление, и даже любовь к близким. Раскрываются они за счет того, что теперь каждая разборка имеет свою, очень грамотно поданную внутреннюю идеологическую составляющую.

Резня в Осаке — это про защиту чести, принципов и идей братства. Драка в Берлине — про месть за поруганную честь семьи и возвращение главного героя в ее лоно. А финальная перестрелка в Париже — буквально про восхождение героя и попытку достойно встретить и принять свою судьбу.

Вообще, тема судьбы и рока в четвертом «Джоне Уике» чуть ли не основополагающая. Ведь все четыре части Джон пытался бежать от участи наемного убийцы, хотел покоя и свободы, но парадоксальным образом ему для этого пришлось убить очень много людей. Поэтому итог, к которому приходит герой Киану Ривза, печален, но при этом закономерен.

В таком раскрытии основных идей проглядывает отсылка к изобретенному легендарным гонконгским режиссером Джоном Ву поджанру боевиков — «героическому кровопролитию». Четвертый «Джон Уик» идеально укладывается в рамки этого направления, которое так же, через эффектный экшен рассказывает о вечных вещах — дружба, поиск справедливости, борьба с судьбой.

А если уж совсем зарыться в глубинные сравнения, то Джона Уика можно поставить в один ряд с героями античных трагедий. Он обладает той же двойственностью, что и персонажи древнегреческих пьес, — огромная сила, позволяющая сокрушать врагов и влиять на судьбу, но при этом изначальная обреченность, с которой даже такой сильный герой сделать ничего не может.

Но сам факт, что с сюжетом заключительной части франшизы «Джона Уика» можно поиграться в поиск смыслов и отсылок, говорит о том, что удались тут не только драки и стрельба. А значит, Баба-Яга, дитя Беларуси, любящий муж, собачник ушел на высокой ноте. По крайне мере пока, потому что у франшизы огромные планы на развитие: сериалы, спин-оффы, приквелы. Так что Джордани Йованович, возможно, еще посетит экраны. И если это будет так же круто, как в «Джоне Уике 4», то можно только порадоваться.