Смех! И не только… Все, что вы хотели узнать за сутки до начала голосования

Навстречу урнам

Для начала вспомним, что любые предвыборные кампании строятся на двух китах: явке избирателей и мотивации проголосовать за того или иного кандидата. Закон не предусматривает минимальный порог явки, при котором выборы считаются состоявшимися. Максимальный порог явки считается показателем качественной подготовки кампании. Максимальное число голосов (это и объяснять не нужно), цель и задача выборов — таким образом выбирается победитель, за которого проголосовало большинство.

Но в этом месте технологии несколько расходятся: считается, что ответственность за высокую явку несут территориальные избиркомы и власти на местах, а за голоса избирателей — штабы кандидатов. Это в классике.

Если говорить о реальности, то в разных конфигурациях предвыборных кампаний штабы кандидатов могут быть заинтересованы как в увеличении явки избирателей, либо в ее «сушке». Первое нужно, когда социология показывает, что силы соперников не равны и у кампании есть явный лидер. Второе применяется, когда есть два (или более) кандидата с равными или близкими ресурсами и узнаваемостью. Тогда штабы пытаются использовать все ресурсы, чтобы сократить (иссушить) явку «чужих» избирателей и максимально занимается мобилизацией (или «приводом») своих сторонников.

Особенность этой предвыборной кампании в том, что привлекать людей на голосование штабам и избиркомам (и повышать явку) не только среди привычных и понятных «бабушек», которые всегда приходят на участки. Но и среди малоизведанной аудитории электронного голосования (ДЭГ).

«В современных условиях задача у каждого кандидата состоит в том, чтобы „схватить всех“ избирателей. Из-за этого аудитория у соперников может быть размытой и очень схожей. Однако сегодня в предвыборных речах кандидатов, которые выдвинуты политическими партиями, мы можем заметить конкретные акценты, направленные различным аудиториям. Благодаря идеологиям партий кандидаты пытаются сформировать свою идентичность, чтобы выделиться среди соперников и завлечь конкретных избирателей на участки», — считает преподаватель кафедры политических наук ПГНИУ Дмитрий Коровин.

Выборы в цифрах

По данным ЦИКа, численность избирателей в России по состоянию на 1 января 2024 составляет 112 309 947 человек, за пределами России — 1 890 863, в городе Байконур — 11 924. Для выборов напечатано 113 574 550 бюллетеней.

В Пермском крае для президентских выборов напечатано 1 973 300 бюллетеней. Численность избирателей в регионе по данным на 1 января 2024 года составляет 1 971 044 человек. Более 30 тысяч избирателей в Прикамье смогут проголосовать впервые:

Порядка 2 тысяч избирателей, проживающих в отдаленных поселках Красновишерского, Александровского, Добрянского, Соликамского, Чердынского и Чусовского районов, а также Березниковского округа могли проголосовать уже 9 и 10 марта.

По заявлению руководителя крайизбиркома Игоря Вагина, при подомовом обходе (почти миллион домовладений) выяснилось, что явка избирателей в Прикамье составит около 80% от общего числа голосующих.

Для участия в дистанционном электронном голосовании (ДЭГ) и голосовании через механизм «Мобильный избиратель» в Пермском крае подано более 250 тысяч заявлений. Из них свыше 50 тысяч или порядка 3% от числа избирателей для голосования по месту нахождения через систему «Мобильный избиратель», а через ДЭГ — почти 200 тысяч или более 10% от числа избирателей региона.

А поиграть в политику…

Всего из двенадцати заявившихся кандидатов до отображения на бюллетенях дошли четверо. Как говорят политологи, такой бурный старт кампании, с конфликтами, судами и прочими элементами предвыборного политического шоу изначально стал залогом подогреваемого интереса избирателей, а, как следствие — высокой явки: не дошедшие до финишной прямой политики что называется «сыграли на разогреве» у основной четверки.

На близком к дню голосования этапе, не без участия политтехнологий, сложилась также подогревающая публику интрига: «а кто займет второе место?»

«Вопрос, в основном, не в том, кто займет второе место. Все-таки я считаю, что эта интрига вокруг второго места, которая старательно завязывалась силами различных ресурсов, она надуманная. Кто займет второе место, в том числе и по социологии, очевидно, и это показатель скрытого протеста. Это технология, в том числе, потому что она слишком поздно всплыла. При этом давайте не забывать, у нас есть ДЭГ. Это ресурс. Это большие регионы, это тот ресурс, который неожиданно может показать перевес в ту или иную сторону, учитывая, что на выборах в Москве, вы, наверное, следили за той кампанией, когда кандидаты именно за счет ДЭГа получали значительные преимущество, расклад менялся места: 3-4 места становились первым», — полагает политолог Алексей Швайгерт.

Разнообразием дорогостоящих политтехнологий, переманиванием электората участием в кампании звезд эстрады, спорта и лидеров общественного мнения кампания-2024 не отличилась.

«Это общефедеральная стратегия на президентскую кампанию, она в последних губернаторских кампаниях развивается ровно в том смысле, что в период СВО такой агитационный диалог с избирателем начинает выглядеть чем-то странным. Я бы сказал, что это внешний моральный компас, что нехорошо тратить деньги. СВО идет, а мы тут лозунгами друг в друга кидаемся. Но это, я бы сказал, внешняя оболочка. Внутренняя сущность этой истории намного важнее. По большому счету мы можем говорить о том, что кандидаты договариваются на старте кампании. По большому счету результаты программируются до выборов. Отсутствие такой прямой агитации, наверное, про это в больше степени, про договоренности, которые соблюдаются именно в период СВО намного жестче, чем ранее. Поэтому такие миниатюрные кампании», — считает Алексей Швайгерт.

Одновременно с тем, политологи называют работу штабов кандидатов на фоне малобюджетной и внешне не конкурентной кампании весьма эффективной и успешной.

«Если брать эффективность этой работы, я считаю, что в этой кампании практически нет неопределившихся. Как правило, люди очень четко понимают, за кого они. По этому параметру можно сказать, что кампания прошла успешно. Если, условно говоря, рассматривать ее с точки зрения сохранения тенденции, что один лидер и несколько догоняющих кандидатов, то, конечно, ее можно рассматривать как инерционную, консервативную. В нашем случае это вполне себе нормальная кампания», — отмечает политолог Алексей Князев.

Кроме того, политологи уверены, что малобюджетные кампании хороши и своей предсказуемостью, по словам Швайгерта, «никакой штаб не расшалится, если не будет денег. Это самый удобный инструмент контроля повестки, контроля заявлений от имени кандидата. Их невозможно масштабировать бесплатно, и ты уже не можешь поиграть в политику, что называется».

Электронная мобилизация

«Информирование избирателей о предстоящих выборах — это прерогатива избирательной комиссии, но также это входит и в интересы самих кандидатов», — поясняет Дмитрий Коровин.

И здесь впервые, наверное, с первых выборов 90-х прошлого века, из-за все той же малобюджетности кампаний, мы увидели беспрецедентно малые объемы агитационных материалов. Почти не было пестрых газет от партий и кандидатов, безбожно мало наружной агитации (как от штабов, так и от администраторов кампании). Большинство билбордов локально оказались на гостевых и межмуниципальных маршрутах, и то — в небольшом числе. Телевидение и радио также не пестрело роликами. В регионах кандидаты по сути ограничились возможностью поучаствовать в дебатах.

«Если рассматривать эффективность дебатов, в которых принимали участие доверенные лица, мне кажется, что этот формат, конечно, избирателям не очень интересен. Об этом говорят рейтинги зрителей, которые их смотрели. Мне кажется, неинтересен сам формат. Людям очень интересны сами кандидаты, но не их доверенные лица. Единственные три ролика, которые я видел, которые перепостили где-то, это про культурный код, про ботинки и про яйца. Но на мой взгляд, в таком формате матерная речь вообще недопустима», — отмечает Алексей Князев.

Одновременно с тем, политологи отмечают качественную работу по привлечению избирателей на выборы уже не от штабов кандидатов, а от администраторов процесса — избиркома. Здесь — и баннеры, и работа в соцсетях и мессенджерах и адресная, от двери к двери.

А вот работа «поля» — агитаторов, вышедших и разносящих редкие предвыборные газеты также в этом тренде кампании наши эксперты оценили невысоко, как скорее, неэффективный инструмент: «работу не на ту урну». К слову, для массового привлечения людей на выборы было напечатано два выпуска «Пермский край. Время быть вместе». Эти издания в своих почтовых ящиках видели два из одиннадцати сотрудников редакции.

Еще один способ мобилизации, но рассчитанный на «привод» молодых избирателей — проведение лотереи с призами, где нескольким сотням пришедших на выборы обещают путешествие по Прикамью и гаджет. О ней стало известно за неделю до начала голосования. По словам политологов, такие инструменты реально работают, но эффективны при их заблаговременном запуске, задолго до выборов.

«Почему такие инструменты включились запоздало — конечно, нежелание администраторов региональных тратить на это деньги, давайте откровенно. Экономика испытывает турбулентность в условиях санкций и прочих противных подножек со стороны Запада. Тратить деньги на кампанию, где и так понятно, кто победит, и в регионах — абсурд. А опаздывать нехорошо, — считает Алексей Швайгерт. — Я могу сравнить Пермский край, Челябинскую область и Свердловскую область, потому что мы промышленные регионы. Например, Свердловская область за несколько месяцев до старта кампании приняла решение, что все усилия направлены на викторину. Чтобы вы понимали масштаб. 40 квартир, 20 каких-то мотоциклов, тысячи телефонов. Челябинская область примерно месяц назад запустила именно на на областной центр викторину „Выбираем 74.рф“».

Явочным порядком

Уже через пять дней станет известно, как и в каких территориях голосовали избиратели, были ли эксцессы, обещанные оппозицией и какой регион показал наивысшую явку. Узнаем и как голосовали люди в интернете. Наступит новый электоральный цикл.

«Сознательность избирателя, о котором мы говорим, человек, который самостоятельно принял решение пойти на выборы, эта прослойка на самом деле достаточно тонкая. Большинство людей которых мы увидим на участках, увидим в цифрах ДЭГа, это люди, которых настоятельно попросили по месту работы принять участие в таком важном событии. Здесь возникает дилемма: их участие осмысленное или оно как некое чувство, что это обязательно надо сделать. Это тонкая грань между осознанностью и странной бессознательностью, поэтому мы увидим, безусловно, высокую явку, но именно за счет мобилизации», — полагает политолог Швайгерт.

А нам остается одно: сходить на выборы (или открыть приложение в смартфоне) и соблюсти свое конституционное право, оно же — обязанность. «Понимание об эффективности работы региональных штабов кандидатов мы сможем понять только 17 марта после подведения итогов голосования. Важно будет потом провести параллели между результатами голосования за кандидатов в Прикамье и объемом работы, проделанной их штабами», — резюмирует Коровин. Доживем до понедельника.