Александр Третьяков: Участники конфликтов реагируют на силу

Негосударственное образовательное учреждение дополнительного профессионального образования «Институт судебных экспертиз и криминалистики» работает на всей территории России. Единственный в своем роде институт по проведению различных экспертиз имеет представительства в Москве, Санкт-Петербурге, Екатеринбурге, Перми, Челябинске и Тюмени. Директор института Александр Третьяков дал эксклюзивное интервью Properm.ru.

— Александр Геннадьевич, как директор института, который занимается системным анализом рынка недвижимости и строительных процессов, как вы охарактеризуете архитектурный облик Перми?

— Все города идентичны. Из-за специфики работы я неделю живу в Москве, неделю в Питере, неделю в Екатеринбурге. Архитектурный облик города определяет не та строительная политика, которую ведет мэрия, а внутреннее восприятие города живущими в нем людьми.

Если вам надо изменить фасад здания в Германии, проще застрелиться. Это решается на уровне совета дома, и если ты со всеми не договоришься, тебе шагу ступить не дадут. У нас же что-то будет меняться только тогда, когда, под влиянием внутреннего самосознания, люди выйдут бороться за свои права. Ни административно, ни законодательно существующих проблем не исправить. Людям, которые живут в вашем городе, нравится то, что есть. Если бы не нравилось, кто-то бы уже давно приковал себя наручниками к строительному забору и незаконно взведения объектов бы не было и зданий, которые не вписываются в архитектурную среду тоже.

Участники любых конфликтов, в том числе тех, что связаны с застройкой, реагируют только на силу. Если ее не показать, никто не будет с вами считаться.

— В соответствии с новым генеральным планом Перми, в городе нельзя строить здания выше 6–8 этажей. Как вы это прокомментируете?

— Я тоже считаю, что строить 16-этажные дома не стоит. Как житель я бы не хотел, чтобы город был 16-этажным, это некомфортно для жизни. Стройте отдельными микрорайонами, земли много. Правда, встает вопрос, связанный с обеспечением коммуникаций. Но я уверен, что застройщики из любых ограничений найдут выход.

— Как и строители дорог, которые весной превращаются в «военный полигон». Почему при высокой стоимости мы получаем дорожное полотно такого низкого качества?

— Как большой любитель немецких технологий строительства дорог, скажу сакральную истину: у нас дороги стоят дешевле, чем в Европе. Объясню, в чем разница. В России в цену строительства дороги заложены затраты не только на само строительство, но и на его проектирование, на озеленение и благоустройство прилегающей территории. В итоге в стоимостном выражении цена кажется выше, чем в Европе, но в итоге за счет широкого фронта работ получается даже дешевле.

— Но это не может быть оправданием такого качества.

— С этим связан комплекс проблем. К примеру, мы до сих пор строим дороги по нормативным документам, которые были приняты в 50–60-е года. Одни только СНиПы, для асфальта были разработаны еще в 30-е годы. С тех пор нагрузки увеличились в разы, а технология осталась та же.

Наконец, у нас разрушен целый пласт организаций, которые занимались строительством дорог.

— Вы возглавляете институт судебных экспертиз. Чем занимается «ИСЭК»?

— Мы — некоммерческая организация, наша цель — образовательный процесс. Мы занимаемся повышением квалификации экспертов, которые работают в судебной плоскости. Кроме этого, мы самостоятельно проводим ряд экспертиз — финансово-экономических, криминалистических, строительных и занимаемся обследованием зданий и сооружений. Кроме того, мы предоставляем консалтинговые услуги, у нас есть специалисты, которые занимаются экспертизой проектной документации.

Результаты наших экспертиз в судах могут усилить доказательную базу наших клиентов.

— Каким образом?

— Представьте, что крупное предприятие построило новые цеха площадью более 10 тыс. кв. метров. Такие объекты обязательно должны проходить государственную экспертизу. Но застройщик принял решение сначала строить, а потом согласовывать, поскольку эта процедура может занять от 1 до 3 лет. Но по окончании строительства возникает потребность узаконить здание, и в этом вопросе мы можем помочь.

Чаще всего к нам приходит заказчик и говорит — я построил дом, хочу его оформить. Он не просит нас получить судебное решение, он хочет получить заключение о объекте. С этим заключением он потом вправе пойти в суд для признания строительства законным. Раньше было проще построить, а потом думать, как это ввести в эксплуатацию. Сейчас все можно делать комплексно.

— В чем суть вашей работы?

— Мы работаем на стыке конфликта. В строительной плоскости это конфликт между инвестором и строителем. Мы можем выступать на стороне инвестора, который вложил деньги в стройку и не получил в срок здание должного качества. Можем и представлять интересы строительной компании, которой заказчик не оплатил работу в полном объеме. Правда у всех своя.

Наши заказчики — структурные подразделения Газпрома, различные заводы и предприятия, застройщики жилой и коммерческой недвижимости. Кто-то хочет надстроить 25-й этаж, а кто-то понять, готов ли его объект для продажи или залога.

— Как вы добиваетесь доказательств правоты своих клиентов?

— Есть методика проведения экспертиз, и мы её придерживаемся — действуем в рамках нормативных документов и задач, которые ставит перед нами заказчик.

Наши услуги уникальны, этому ремеслу не учат в институтах, все наши эксперты руководствуются только приобретенным опытом и наработанными навыками. Для проведения строительных экспертиз у нас есть широкий круг экспертов, в том числе человек, который раньше работал прорабом на стройке, экс-сотрудник инспекции строительного надзора. Другие экспертизы требуют профессионалов в области процессуального законодательства, уголовного и налогового права, административного законодательства.

Нередко именно наши экспертизы в суде являются определяющим фактором для судьи при принятии решения. Цена вопроса доходит до 7–8 млн долларов.

— Другими словами, можно заказать вам проведение строительной или почерковедческой экспертизы и забыть о проблеме?

— Гарантий в таком вопросе как судебное разбирательство мы дать не можем. Бывают случаи, когда к материалам дела прилагается до 5–7 экспертиз, выводы которых сильно разнятся, чью сторону займет суд мы определить не можем. Многое зависит от юристов нашего заказчика и от позиции судьи.

Мы — всего лишь инструмент в этом процессе, а не панацея. Мы даем техническое средство для юриста или адвоката, который с ним может пойти в суд и узаконить объект, или добиться правоты своего клиента в других вопросах. Задним числом разрешения на ввод здания в эксплуатацию не получить. Нужен документ, технический отчет, который докажет, что объект не угрожает жизни и здоровью людей, что даст основания идти в арбитражный суд и просить его узаконить.

— В вашем бизнесе есть региональная специфика?

— Объекты недвижимости и формы их регистрации одинаковы, в Питере строят то же, что и в Перми. Проблемные ситуации также очень похожи. Там, где люди возводят объекты на кредитные деньги, всегда есть вероятность появления конфликта.

Чтобы оказать качественную услугу в сфере экспертной оценки, нужно иметь в штате хороших и высокооплачиваемых специалистов. Большинству наших клиентов такая финансовая нагрузка не по плечу.

— Расскажите о других направлениях вашего бизнеса. Что может быть предметом для проведения почерковедческой и судебной экспертиз?

— Договоры, квитанции о получения денег, расписки, передаточные акты. За 2010 мы провели более 500 судебных экспертиз. Чаще всего они касаются имущественного комплекса, который должен быть передан каким-то лицам. Здесь мы поможем ответить объективно — подписывало ли лицо этот документ, и когда он был создан, что может существенно повлиять на суть дела.

Один из инструментов доказательства правоты нашего клиента — проведение почерковедческой экспертизы. К примеру, одна из сторон, чья подпись стоит под каким-нибудь договором, убеждена в том, что он сфальсифицирован. Путем исследования это можно установить и однозначно определить дату создания документа. У нас есть лаборатория в Москве, которая проводит такие экспертизы.

Одно из последних интересных дел, в рамках которого мы устанавливали дату подписи, разбиралось в Тюмени. К нам обратился мужчина 70 лет, у которого на руках были документы, свидетельствующие о том, что он женат на 25-летней гражданке. Мужчина утверждал, что не ходил в загс, и в бракосочетании не участвовал, но по документам он был женат. Предметом интересов «невесты» стала квартира «молодожена».

— Какова стоимость ваших услуг?

— Почерковедческие экспертизы стоят от 5 до 7 тыс. рублей. Экспертиза давности составления документов — от 50 до 70 тыс. рублей за один документ, а их нередко бывает несколько. Строительную экспертизу сложно классифицировать — здесь все очень индивидуально и зависит от многих факторов — объема объекта, вопросов, которые ставит заказчик. Если отсутствует проектная документация на объект, наша задача в разы усложняется. В одном случае это может быть 50 тыс., в другом — 350 тыс. рублей.

— Как вы выстраиваете свою работу в Перми?

— Конфликты в бизнесе будут всегда, мы готовы в них участвовать на стороне своих клиентов и за счет качественной услуги добиваться их победы в судах. Кроме того, мы готовы поддерживать всех наших коллег-экспертов, помогать им приобретать новые знания и повышать свою профессиональную компетенцию.