Анастасия Вяткина о пермском Арбате: «Эта лошадь еще живая?»

Иногда она мне даже снится: Ла Рамбла — золотистая, пряная, звенящая. Здесь всегда люди, много людей! Пять каталонцев на квадратный метр, китайские туристы смешными зайчишками трусят за гидом, курчавая арабская молодежь пинает коробок словно мяч, весело брызжут струями фонтана Каналетес детишки. Сувениры, магниты, сладости, колокольчики, цветы. И снова сладости. Здесь кружится голова от ароматов из палаток, и вертишь головой по сторонам — архитектура же! — и голова кружится еще сильнее, и вокруг люди, люди, люди… Кажется, пешеходный трафик по Рамбле не кончается даже в 4 утра. Каждый день, много лет — от Площади Каталонии и до площади Портал де ла Пау, где через три шага Порт Вель с маринами для белоснежных яхт и дышит, обдавая солью, Средиземное море…

Улица Баумана в Казани — от площади Тукая, ГУМа и крупной транспортной артерии к Казанскому кремлю и набережной реки Казанка. Большая Покровская в Нижнем Новгороде — от Волги и Кремля и вверх, «в город». Даже Кировка в суровом Челябинске — и она ведет рядами тротуарной плитки к мутным водам Миасса, развлекая прохожего забавной скульптурой. Арбат вспоминать? Тот самый старый московский, от исполинского МИДа до Знаменки, а там и до Кремлевской набережной рукой подать. По-купечески широкие, богатые, пестрые — такие обычно пешеходные улицы. Со старейшими гостиницами, театрами даже, скульптурами всех мастей и милыми магазинчиками, национальной кухней — вот славный колорит всех пешеходных улиц. И шагающие люди — от площади к воде, всегда от какого-то потрясающего «Ух!» до некого прекрасного «Ах…»

От площади и к воде — самое верное направление. Человек всегда идет к воде. От воды обратно — к зрелищам и хлебов откушать, если ресторация по дороге. Можно сказать, в этом и есть закономерность пешеходного трафика. Если по маршруту есть другие притягательные точки — кому старейший чайный магазин, кому музей, кому архитектурой любоваться — трафик здесь будет нескончаемым. Пешеходы будут ходить парами, тройками, компаниями, а потом и вовсе станет их так много, что перестанут влезать на тротуар, а по краям едва-едва будут помещаться с яркими прилавками продавцы петушков на палочке и колокольчиков. И вот тогда мэр города скажет: быть улице пешеходной. Пройдет еще немного времени и улица станет городской легендой, достопримечательностью, объектом гордости аборигенов: «Пойдем, местный Арбат покажу!»

Я не покажу «местный Арбат». Никому. Удивиться деревянной П, сунуть нос промеж Соленых Ушей, обнять Медведя и заселфиться со Счастьем — стартовая «программа минимум» в Перми на все сезоны, но «пермского Арбата» в ней нет. Потому что он — из ниоткуда в никуда. «Пермского Арбата» не существует, как не существует и шагающих людей в этом аппендиксе. Там просто ходят люди, каждый по своим делам, в немногочисленные учреждения тут же. А гуляют люди по перпендикуляру – там аллея и «от площади к воде».

Я не покажу «пермский Арбат», потому что и не «Арбат» это вовсе. Плитка, фонтан, озеленение — спасибо, но где атмосфера? Скоморохи, лубок, кузница — а это точно то, что привлечет людей? Ярмарка-пряники, серьезно? Говорят, памятники народ приманивают, особенно, если барду и почти современнику. Правда, Окуджаву с Высоцким и Розенбаумом уже расхватали. Вот Круг вроде не занят — помогло бы нашей Пермской?

Каждую весну этот аппендикс на Пермской просит денег. На благоустройство, на красоту, «на Арбат». Разве ж это жизнь пешеходной улицы? Лошадь сдохла, пора слезать.