«Это информационная война». Пять мнений о запрете концертов IC3PEAK и других «несистемных» музыкантов

Алексей Илькаев (Sad Face):

Запрет концертов властями — это информационная война, на которую тоже нужно отвечать стратегическими действиями, например, иметь хорошо продуманный план «В», чтобы не предпринимать какие-то попытки в последние пару часов до начала концерта, чтобы он всё-таки состоялся. Или проводить концерты, которых как бы нет. Кроме того, запрет власти не официален — не было никаких бумажек, это ежу понятно. Для того, чтобы доказать «суицидальную направленность» текстов песен, нужно проводить экспертизу. Экспертиза требует много времени. А за это время ребята уже успеют съездить в тур.

Ещё хочу сказать, что лучше не воевать, а классно «выносить сор из избы», так сказать. Как это сделали в Москве Оксимирон и другие исполнители. Они встали на защиту рэпера Хаски и сделали концерт в его поддержку, который назывался «Я буду петь свою музыку» (название концерта — цитата из песни Хаски «Ай» — Properm.ru).

Юлия Балабанова, управляющая частной филармонии «Триумф», поэтесса:

Отношение к этому у меня двойственное. С одной стороны, это мерзкая история, которая показывает наши власти и, в первую очередь, силовые органы с неприглядной стороны. Почему-то их сотрудники иногда считают, что могут действовать в обход любых законных норм и легитимных процедур, опираясь только на свое представление о «правильном» и «неправильном». Я рада, что наши журналисты получают профессиональную привычку дотошно разбираться в каждом из подобных случаев, брать комментарии у всех вовлеченных в конфликт сторон, сверять версии и находить в них явные противоречия. Может быть, в итоге нам начнут меньше врать или делать это не так нахально.

С другой стороны, все эти запреты — признак жизни, которая пробудилась и в обществе, и в современной музыкальной культуре. То, чего так не хватало легендарному русскому року в сытые 2000-е — с его конформизмом и безыдейностью. Мы теперь наблюдаем в совсем другой музыкальной культуре. Когда в стране кризис — в ней должна быть музыка протеста, поэзия протеста. Они должны дразнить и раздражать, должны вызывать огонь на себя. Это естественная реакция нации — как иммунитет. Там, где есть воспаление и нарыв — есть шанс на выздоровление. Там где его нет — всё просто потихонечку сгниёт. У меня есть пара-тройка песен с довольно жёсткими текстами. И если вдруг мой концерт запретит ФСБ, это меня удивит, конечно, но не сильно расстроит.

Константин Завалин, пермский бард, участник ансамбля «Пятый корпус»:

Я давно не слежу за тем, что происходит в попмузыке. Мне все равно. Я не слышал ни одного из перечисленных персонажей. А то, что их запрещают, это, вероятно, только поднимет их рейтинги. Власти не волшебники, они не могут взмахом руки избавиться от музыканта, поэта, художника, но могут привлечь к нему внимание. Странно, что власть занимается продюсированием тех, кто самой власти не симпатичен. Почему это происходит так, я не знаю. Ни в глобальном масштабе, ни в местечковом.

Анна Куклина (Чика из Перми):

Когда наше творчество было на «пике» популярности, таких проблем не было, и нынешнее отношение властей к творчеству я толерантным назвать, к сожалению, не могу. У каждого есть своя голова на плечах, и каждый волен слушать то, что хочет.Однако наше творчество не призывало вести асоциальный образ жизни, оно указывало на то, что такой образ жизни просто смешно выглядит со стороны. Есть люди, которые это понимали, а есть те, кто считали что это классно. Последних мне было просто жаль. Да и в принципе, запрет концертов в стране, мне кажется, не самой удачной мыслью. Выпустите хоть 100 законов, их все равно найдут как обойти. Каждый ищет для себя в музыке свой смысл и подтекст, и если человек всегда настроен пессимистично, дайте ему одну ноту «ля», он пойдет за мылом и веревкой.

Анна Печеркина, психолог центра психолого-педагогической помощи ПГНИУ:

На самом деле у нас недостаточно оснований говорить о том, что содержание песен различных исполнителей как-либо достоверно влияет на повышение суицидальных рисков среди молодежи или на вспышки агрессивности и способствование формированию асоциальных форм поведения. Текст песен здесь, безусловно, носит второстепенный характер. Гораздо важнее понимать какие проблемы есть у подростка, каковы его отношения с семьей и сверстниками. А также заботиться об окружающей социальной обстановке, именно она существенным образом влияет на то, как молодое поколение воспринимает действительность.

Пессимистичное отношение к окружающему — вот что вызывает риски: нестабильность общества, неуверенность в завтрашнем дне, социальное расслоение. Песня представляет собой жанр, в котором об этой действительности говорится. Поэтому если у подростка есть некоторая растерянность и неуверенность в будущем, то, возможно, в песне он найдет отклик, а уровень его переживаний снизится. Если же для кого-то эти переживания не характерны, то и песня не изменит отношение к действительности.

Запрет песен и исполнителей — это табуирование в обществе определенных проблем. Запрет обсуждений социальных проблем в формате песен приведет к еще большей негативной реакции и повышению уровня социальной агрессии.

Вера Плехова для Properm.ru