Рефлексы жадности. Может ли пандемия поменять российский принцип «люди — вторая нефть»?

Вот подружки школьницы в Москве бегают за продуктами пенсионерам из своего подъезда безо всякого упоминания оплаты или тимуровского движения. Я пишу «из Москвы», но вижу по соцсетям, что таких друзей и компаний по стране много. Вот мой друг бизнесмен, которому, как и тысячам таких же сейчас приходится ломать голову над сохранением дела, пишет на предложение «закрыть лавочку»: «…да как закрыть, у всех жены, дети? Компания — это оплот… от нее надо плясать. Те, кто выживут будут лучшими». Вот министр обороны под камеру сдает биоматериал для теста на коронавирус. И это значит, что завтра вся российская армия повзводно, сверкая блеском стали пойдет сдавать нужный мазок, даже без демонстрации армейского юмора, потому что шеф сделал. А вот крупная финансовая группа передает годовую прибыль в 1 млрд рублей на помощь в борьбе с пандемией. Согласитесь, это нормальные реакции? Конечно, если для вас мир охвачен безумием, то как говорил Сергей Довлатов: «Норма вызывает ощущение чуда». А так-то нормальные человеческие поступки.

Но есть, конечно обратные примеры. В детстве я читал рассказ про сольпугу. Насекомое, которое питаясь, не могло остановиться пока не заканчивалась еда. Рефлекс пожирания настолько силен, что сольпуга жрёт, даже если может лопнуть в буквальном смысле этого слова, даже если жрёт самое себя. Так вот некоторые части нашего общества, такое ощущение обладают такими же безусловными рефлексами повлиять на которые не может ничего, даже угроза пандемии или мировой финансовый кризис. Вот вам два примера, один из мира капитала, а другой из родной пермской мэрии.

У нас есть такой «Независимый топливный союз», объединяющий владельцев нескольких независимых сетей АЗС и оптовых продавцов топлива. «Независимый топливный союз» вовсе не сообщил российскому народу о рекордных снижениях цен на топливо на наших заправках. Нет, официальным письмом он обратился к премьер-министру Михаилу Мишустину с предупреждением, внимание, о подорожании топлива. Это подорожание по мнению авторов письма может произойти из-за снижения спроса на топливо при низкой активности людей в рамках борьбы с пандемией коронавируса COVID-19. Цитирую по РБК: «Содействие со стороны государства предприятиям, осуществляющим деятельность в сферах нефтепереработки, перевозок, хранения и розничной реализации топлива, позволит не только не допустить спекулятивного роста цен, но и обеспечит своевременное снабжение продовольственных магазинов, аптек, больниц и других социально значимых объектов»

То есть понимаете, о чем речь? Фактически авторы письма говорят, что если государство не поможет нефтяной и нефтеперерабатывающей отрасли, то они не будут препятствовать повышению цен на топливо. В мире, где нефть сейчас торгуется по цене 26 долларов за баррель, а цены топлива на заправках большей части того же мира радостно падают, наши спецы, подобно бульдогу, не желают разжимать челюсти. Выработанный годами безусловный рефлекс: чтобы не случилось, поднимай цену на бензин, превалирует над всем. Над общественным интересом, над реальной картиной мира, про мораль и экономику я даже не говорю. Рефлекс пожирания в чистом виде. На следующий день организация заявила, что ее неправильно поняли. Да нет, мы все поняли правильно.

А вот вам пример с обратной стороны товарно-денежных отношений, — от бюджета пермской мэрии, а точнее реакция департамента транспорта под управлением Анатолия Путина и кураторством Людмилы Гаджиевой. Аналитики спрогнозировали для транспортного департамента грядущее сокращение пассажиропотока в общественном транспорте города из-за разнообразных противоэпидемических мероприятий. Знаете, какая последовала реакция? «Департамент транспорта администрации Перми перевел на сокращенный режим работы ряд маршрутов общественного транспорта». И далее список из восемь маршрутов, среди которых ключевые для города, «длинные» №№ 11,30,36, 50, 80. Гортранс в сообщении о сокращении маршрутов еще и сослался на решение Оперативного штаба по предотвращению распространения коронавирусной инфекции. Понятно, что подобное решение логике предотвращения распространения инфекции соответствует ровно ни насколько. Потому что по этой самой логике надо стараться предотвращать любые людские скопления, минимизировать возможность оных, а значит надо не сокращать автобусы на линиях, а лучше бы еще и увеличить их число.

Зато это решение соответствует примитивной околобюджетной логике некоторых чиновников, когда к людским деньгам относятся как к своим и единственный знакомый экономический принцип «Распределяй и властвуй». В такой логике не бюджет для города, а человек для бюджета. И поэтому едва только возникла угроза уменьшению доходов, надо немедленно сократить расходы. В принципе, когда внедрялась модель финансирования общественного транспорта через городскую казну об этом говорили, но теперь стало видно наглядно. Платежи пермяков за билеты идут в бюджет, и как только этих платежей может стать меньше (а пассажиропоток и правда уменьшится), то следует немедленный безусловный рефлекс: «Сократить расходы!» А значит уменьшить количество автобусов на линиях. Вы несете меньше денег в бюджет? Так вот вам меньше автобусов!

Чем эта логика отличается от логики упомянутых ранее представителей нефтяного бизнеса (уверены, не всех)? Ничем. В данном случае, и конкретные представители власти, и конкретные представители бизнеса, относятся к населению как к дойным коровам. Как к пищевому ресурсу, который надо жрать. Жрать, либо пока ресурс не кончится, либо пока брюхо не лопнет.

На фоне пандемии, кризиса и нормальных поступков такое рефлекторное поведение показательно, как никогда. Смотреть на него, конечно, неприятно, но поучительно и полезно. Надо изучать исчезающие виды.