Posted 31 марта 2021,, 06:07

Published 31 марта 2021,, 06:07

Modified 2 марта 2023,, 14:37

Updated 2 марта 2023,, 14:37

Инфодемия COVID-19, год страха и упреков. Как коронавирус изменил жизнь пермяков

31 марта 2021, 06:07
Ольга Седурина
Тысячи протоколов об отказе от ношения масок, рост показателей избыточной смертности, запрос в Европейский суд на рассмотрение результатов рассмотрения уголовного дела в отношении пермской ковид-диссидентки. Чем запомнился год с начала введения режима самоизоляции в Перми.

Пандемию коронавируса одновременно называют и злом, и благом. С одной стороны естественная убыль населения Пермского края (разница между числом умерших и числом родившихся) выросла за 2020 год вдвое — от 7717 человек в 2019 году до 14594 человека в 2020 году. С другой стороны, эксперты говорят о беспрецедентных изменения в отрасли здравоохранения, повышении интереса людей к собственному здоровью, санации бизнеса в кризисный период. Кроме того, коронавирус вскрыл ряд социальных проблем — СМИ и соцсети попали под пристальное внимание по новому закону «о фейковой информации», одно дело может рассмотреть Европейский суд о правах человека.

Люди и числа

Первый «звоночек» о коронавирусной инфекции для Прикамья прозвенел 2 февраля 2020 года. За два дня до этого Россия официально закрыла железнодорожное сообщение с Китаем и в Перми последний раз остановился пассажирский поезд «Пекин — Москва».

Первый лабораторно подтвержденный случай коронавирусной инфекции в Перми выявили 13 марта 2020 года. «Пациентом зеро» в Прикамье стал вернувшийся из Франции бизнесмен. В этот же день региональный минздрав порекомендовал возвращающимся из Европы туристам добровольно уходить на двухнедельный карантин и сообщать об этом в Роспотребнадзор. 18 марта власти запретили массовые мероприятия, закрыли культурные и спортивные учреждения.

31 марта 2020 года стало известно о первой умершей от подтвержденной коронавирусной инфекции. Не справилась с тяжелым течением болезни наша коллега, Анастасия Петрова. Последнее время она работала главным редактором газеты «Деловой интерес». Молодая женщина не выезжала за пределы России и точно источник инфицирования установлен не был. Анастасия воспитывала двоих сыновей, более никто из членов ее семьи в марте 2020 года не болел СOVID-19. Диагноз у Петровой был подтвержден посмертно. На эту дату в инфекционных больницах Пермского края лечились десять пациентов с коронавирусом, на изоляции дома находились 3,5 тыс. человек.

Маска, я тебя знаю

С 30 марта в Перми, как и по всей России был введен режим самоизоляции. Страна ушла на каникулы работу прекратили или перевели на удаленный режим и можно было выходить на улицу только в маске и перчатках в аптеку, магазин, с питомцем и выбросить мусор. Кроме ограничений для выхода из дома, еще 17 марта Госдума ужесточила «закон о фейках». В Кодекс об административных правонарушениях (КоАП) внесли поправки, направленные на противодействие так называемым фейковым новостям — недостоверной общественно значимой информации, распространяемой под видом достоверных сообщений и создающей угрозу для безопасности.

Уже начиная с апреля 2020 года районные суды стали рассматривать многочисленные протоколы о взыскании штрафов с людей, нарушавших коронавирусные нормы. Люди заходили в магазины без масок или вдалеке от своего дома и задерживались сотрудниками полиции, впоследствии — были вынуждены платить штрафы от 1 тыс. до 30 тыс. рублей. Менее значительное число исков суды начали получать в связи с публикациями недостоверной информации, связанной с коронавирусной инфекцией, здесь административные штрафы более значительны — для граждан до 100 тыс. рублей, для организаций — до полумиллиона. В случае возбуждения уголовного дела, штраф для разместившего фейк СМИ мог составить 5 млн рублей.

Интересно, что во всех участвующих в процессе выявления и наказания нарушителей организациях журналисту Properm.ru сообщили, что никакая статистика об общем числе «коронавирусных» нарушений за прошлый год не велась. Также показательно, что к осени 2020 года «охота на ведьм» стала менее заметной, силовики стали реже публиковать пресс-релизы о выявлении коронавирусного фейка.

Один из приговоров летом 2020 года была вынесен жительнице Орджоникидзевского района, создавшей ковид-диссидентсткую группу «Нет самоизоляции» в соцсетях. Группа была заблокирована по требованию Генпрокуратуры, на ее страницах от имени Эли Калашниковой женщина высказывала свое мнение о введенных санитарных мерах для сдерживания пандемии. Уголовное дело в отношении пермячки возбудили 29 апреля 2020 года, а уже летом ее приговорили к 300 часам обязательных работ. Решение вынес Орджоникидзевский районный суд Перми, оспорить его в краевом суде не удалось.

Впоследствии адвокаты женщины направили жалобу на процессуальные нарушения в Европейский суд по правам человека. По словам юриста группы «Агора» Анастасии Шардаковой, ЕСПЧ принял ходатайство к рассмотрению, но о назначении даты заседания пока речи не идет.

По мнению профессора Пермского медуниверситета, эпидемиолога Ирины Фельдблюм, с излишним информационным нагнетанием и власти, и сами люди переборщили. «Я считаю, что пандемия COVID-19 сопровождалась инфодемией, то есть эпидемией информационной. Наверное, мы здесь переборщили, не было смысла так это раздувать, психологически давить, и в заявлениях политиков, и в СМИ. Это было очень психологически тяжело для людей. С другой стороны, избыточное информирование населения, косвенно изменило ситуацию, отношение людей к здоровью. Уже нет такого жуткого контроля, нет обязательности соблюдения противоэпидемических мер, но мы автоматически включаем внутренний контроль за своим здоровьем», — считает профессор Ирина Фельдблюм.

Что нам стоит все построить

По официальным данным, на преодоление пандемии коронавируса регион заложил в бюджет 15,8 млрд рублей, 9,7 млрд — средства федеральной казны. В значительной части деньги пошли на развитие системы здравоохранения. Отсюда средства шли на переоснащение больниц, приобретение средств индивидуальной защиты и лекарств, лабораторную диагностику и выплаты медикам.

Почти через год после официального начала пандемии региональные власти приняли окончательное решение о строительстве нового комплекса краевой инфекционной больницы. До этого процесс согласований тянулся несколько лет, сейчас инфекционная больница представляет собой четыре деревянных барака 1913 года постройки и четыре кирпичных здания на ул. Революции, 61. За основу взят проект, по которому в Казани в разгар пандемии корпус был возведен за 100 дней.

За счет разных бюджетов для больниц в Пермском крае на препараты, которые используются для лечения больных с коронавирусной инфекцией, с марта по ноябрь 2020 года власти Прикамья истратили более 262 млн. рублей. Это в 2,5 раза больше, чем было направлено на лекарства этой группы в 2019 году.

К пониманию, как должно работать здравоохранение в периоды эпидемий инфекций и между ними управленцы отрасли пришли не сразу. Первые конфликты возникли из-за начисления медикам коронавирусных доплат. Они обращались в прокуратуру с жалобами о несоответствующей нормам компенсации и уже 15 мая прокуратура внесла представление экс-министру здравоохранения Оксане Мелеховой представление.

Выяснилось, что постановлением регионального минздрава повышенные выплаты медикам, работающим в Пермском крае в отделениях для лечения коронавируса, начисляются дифференцировано. Люди получали доплаты за работу с коронавирусными пациентами по часам. Обращения о недоплаченных за коронавирусные риски деньгах поступали от медработников в прокуратуру вплоть до декабря 2020 года.

Во второй пик эпидемии, в сентябре-ноябре 2020 года, надзорные органы стали получать массовые жалобы о недоступности медицинской помощи. По информации Properm.ru, сейчас юристы рассматривают возможность подачи нескольких судебных исков о компенсации за неоказание гарантированной медпомощи.

По мнению опрошенных журналистом Properm.ru экспертов, отрасли здравоохранения. видимо, было необходимо оказаться в глубоком кризисе на фоне чрезвычайной ситуации. «Хотя сначала ступор был, тем не менее сумели мобилизоваться, организовать взаимодействие внутри отрасли, закупить нужное оборудование и медикаменты. Мобилизовались все: и наука, и здравоохранение, волонтерство приобрело новые позиции, образование», — полагает Ирина Фельдблюм.

Еще один эксперт Properm.ru, экономист ВШЭ (Пермь) Елена Зуева считает, что резко выросшая активность здравоохранения помогла во время локдауна сохранить другие отрасли экономики — поставщиков расходных материалов и медикаментов, техники и лечебного питания. «Во-первых, мы свои слабые места поняли, свои белые пятна поняли. С медициной поняли. Мы не решили этих проблем еще. Нам до решения, как до Луны. Но мы поняли, что нужно особое внимание. В Перми наконец принято решение о строительстве инфекционной больницы. Сколько времени его не могли принять?» — отмечает экономист.

Ирина Фельдблюм, профессор ПГМУ: Первое — мы наконец осознали, что подобные пандемии — это не случайность и нужно быть к ним готовыми. Второе — наконец пришло понимание того, что мы должны реанимировать существующую ранее систему подготовки к подобным ситуациям. Третье — пандемия выявила значимость эпидемиологической службы, значимость инфекционной службы, что нельзя инфекционную службу доводить до того состояния, до которого она доведена была сегодня. Нужно поднимать значимость вирусологической службы, микробиологической службы. Тот блок специалистов, который, скажем прямо был забыт и в начале пандемии даже политики не могли и выговаривать эти сложные слова. И главное, мы наконец-то вспомнили, что инфекция — это тоже болезнь.

Спасти и сохранить

В первую очередь локдаун ударил по бизнесу и промышленности. С 30 марта прошлого года всем, кроме экстренных служб, медиков, продовольственной торговли и предприятий непрерывного цикла было в лечебных целях предписано отпустить сотрудников на оплачиваемые каникулы.

По итогам 2020 года, собственные доходы Пермского края сократились на 25,8 млрд рублей. В основном это недополученные платежи по налогу на прибыль — 23,7 млрд рублей. В 2020 году в бюджет Пермского края поступило 100,6 млрд рублей от плановых 126,4 млрд рублей. Очевидно сократилось число юридических лиц — по данным ФНС, за год прекратили деятельность 18,47 тыс. предпринимателей — это на 18,1% больше, чем в 2019 году (15,12 тыс.). Закрылось 7,76 тыс. организаций. За год было зарегистрировано на четверть меньше новых бизнес-единиц, чем в 2019 году.

Данные по уровню безработицы менялись волнообразно и к концу года общий уровень официально не занятого населения вырос в сравнении с 2019 годом на 1,9%. Самый высокий уровень безработицы регистрировался в мае — июне, его уровень вырос в 2,4 раза. Однако, эксперты Properm.ru говорят о том, что выросло не реальное число безработных, а количество вставших на биржу труда из-за увеличения до выплат до 12 тыс. рублей.

Известно, что значительно от локдауна пострадали общепит и торговля промтоварами, следом за ними — арендный бизнес. Официально в 2020 году управление Росреестра по Пермскому краю зарегистрировало 11,8 тыс. договоров аренды, что на 20% меньше, чем в 2019 году , это 14, 7 тыс. зарегистрированных случаев аренды. Кроме того, за время локдауна упали цены на съем коммерческих площадей, в некоторых случаях вполовину.

Однако, ученые-экономисты считают, что все эти процессы в экономике предсказуемы, а пандемия только ускорила кризисные явления. В своем интервью Properm.ru экономист Олег Ганин уже говорил, что экономика Пермского края и ранее находилась в состоянии неустойчивого равновесия: «Либо инерционно двигаться дальше, либо трансформироваться в соответствии с требованиями нового технологического уклада. Эпидемия, которую, конечно, в трехлетних планах социально — экономического развития никто не прогнозировал, только обострила это состояние», — считает ученый.

Елена Зуева, доцент ВШЭ (Пермь): Мы ожидали в начале пандемии падения ВВП на 8%, однако реальность оказалась гораздо радужнее — всего на 3,1%. Минусы российской (пермской) экономики превратились в плюсы. У нас были некоторые конкурентные преимущества перед другими странами. Они были по принципу: нет худа без добра. Те негативы, которые у нас были, обернулись плюсами. Например, малый бизнес. У нас недостаточно развивается малый бизнес. 20% от ВВП — это совершенно маленькая цифра. В других странах 40–60%. Мы знаем, что это очень плохо, но это одна из причин, почему наша экономика пострадала меньше меньше, чем в других странах, почему наш ВВП упал меньше.

Самым опасным итогом года ковида для экономического и социального развития региона стал демографический кризис и резкий рост избыточной смертности. Так, за январь-декабрь 2020 года на территории края родились 25,5 тыс. человек и умерли 40,1 тыс. человек. В результате зафиксирована естественная убыль населения — 14594 человека (год назад убыль составляла 7717 человек). «Что мы поняли? Мы поняли, что ситуация может очень резко измениться, просто в несколько дней, и нам надо будет принимать новые решения. Надо будет адаптироваться к этой новой ситуации или мы не выживем. Это главное, что мы поняли, если говорить глобально», — резюмирует основной итог года пандемии экономист Зуева. И, похоже, жизнь в стабильной неопределенности — это наше ближайшее будущее, как для экономики, так и для любых других процессов. Точно по Михаилу Булгакову: «Да, человек смертен, но это было бы ещё полбеды. Плохо то, что он иногда внезапно смертен, вот в чем фокус!»

"