«Человек, не направляй оружие на людей». Пермскому студенту пуля Бекмансурова попала в сердце

Про студента Сергея Юматова российские и зарубежные СМИ писали в первые часы и дни после трагедии 20 сентября. Только год назад никто не знал, что именно его преподаватель Людмила Вяткина в первые минуты трагедии нашла лежащим на дорожке кампуса, усадила в проезжавшую машину Сергея Полякова и повезла в ближайшую больницу.

В тот момент он, да и окружающие думали, что ранена только рука, пулями оторвало несколько пальцев. Поэтому от западной проходной Сергей побежал к медпункту, думая, что «висящие на ниточках» пальцы нужно положить в лед и потом пришить. Других ранений он не чувствовал. А когда, сославшись на коронавирусную инфекцию, раненому парню отказали в помощи в приемном отделении больницы им. Граля, он извинялся перед водителем — мол, залил весь салон кровью, не отмыть.

Пальцы были отстрелены дробью с нескольких метров: Сергей одним из первых увидел Тимура Бекмансурова, приближающегося к проходным, и попытался его остановить, закрыв от выстрелов лицо рукой. Тогда он думал, что у нападавшего страйкбольное ружье, а происходящее — учения.

«Вообще, я на стрелка накричал, когда он подходил. Когда руку выставил, орал — не наводи оружие на людей. Это что из армии, что из жизненного опыта — основа техники безопасности обращения с оружием. Неважно, боевым или игрушечным. Не надо так делать. Смотрю, в черной каске с дробовиком идет на меня, такой важный. У него оружие вниз смотрело. Не знаю, перезаряжал или что он делал. Потом поворачиваюсь — рядом девушка упала. Поворачиваюсь к нему, а он уже на трети дороги, на меня ствол направляет. Я руку поднимаю, мол, не направляй оружие на людей. Я же не знал, что у него боевые. Звучит выстрел…» — вспоминает события прошлого года Сергей.

Мы стоим возле той самой проходной. Проходящие мимо студенты не удивляются людям с камерами и заняты своими делами — в университете первые дни семестра.

«Я вижу, как пальцы «отстрелило». И тут до меня дошло, и я начинаю всем кричать: «У него боевые, убегайте!» Подошел к двери КПП и начал запускать туда людей, — Сергей берется за ручку двери и показывает, как всё было. — Когда зашла девушка, которая упала, я зашел за ней. Он выстрелил через стекло КПП. Это был третий выстрел, самый серьезный, как потом выяснилось, — это когда я стоял спиной к Бекмансурову, он стрелял мне в спину. Самое интересное, что на спине был рюкзак, в рюкзаке ноутбук. Ранения у меня по спине, а ноутбук целый абсолютно. Рюкзак в хлам, куртка в хлам… Взял висевшие пальчики и решил, что надо срочно в медпункт. До перекрестка со вторым корпусом бежал, как мне показалось, очень быстро. И упал, думал, из-за пальцев и упал, слабак».

Сергей от шока не чувствовал, что у него поражены сердце, легкие, позвоночник — давали о себе знать только отстреленные пальцы на правой руке и касательное на левом плече: «Я посчитал, что упал из-за вида крови. О том, что у меня еще 8 дырок в теле, я не знал. Лежу и думаю: «Вот я слабак, пробежал всего метров 200».

Остальное «не болело». Только потом, когда его довезли до Елизаветинской больницы, врачи поняли всю серьезность его состояния.

«После выздоровления я ездил в Елизаветинскую больницу. Там сказали, что доставили меня тогда в шоковом состоянии крайней стадии. Минута-две, и можно в мешок. Врач рассказал, что он к машине подходит, ему сообщают: «У нас человек раненый». Дверь открывает, видит руку раненую. А я в очень плохом состоянии. Помню, он сказал еще — «липкий пот». Липкий пот — это преддверие конца. У него было недоумение — из-за руки такого быть не может. Он меня пытается поднять, а спина вся сырая, и это не пот. Тогда уже на каталку положили и прокапали противошоковым пакетом. Мне сказали, что всё это время я был в сознании, хотя я ничего не помню после того, как отказали в первой больнице. Помню, что пытался перед водителем извиниться, и всё, память отрубается. Говорят, я еще часа полтора, пока ждали реанимацию, был в сознании, поддерживал разговор с врачами. Но я этого не помню», — делится Сергей.

Сергей не помнит точно, когда это было — то ли в реанимации краевой клинической, то ли перед посадкой в самолет МЧС, то ли уже в Москве.

«Знаю, что скорая доставила в краевую реанимацию. Сделали торакотомию справа. Зашили сердце. Резекцию двух долей легкого. Потом был консилиум. Решали, отправлять или нет в Москву, потому что состояние крайне тяжелое. В итоге в медикаментозную кому ввели и отправили в Москву. Сколько был в коме — не знаю. Знаю, что однажды пришел в сознание. В какой-то момент у меня вернулся только слух. Ни вздохнуть, ни пошевелиться — ничего. Слышу гул наподобие турбины самолета и слова: «Так, Юматов, метр 80, рост метр 83, вес 82». Всё крайне близко. Думаю: «Ага, мне готовят гроб». Тогда стало страшно. Потому что не надо меня заживо хоронить, я не хочу! Паника была… Потом снова проваливаюсь, а когда вновь глаза открываю — у меня ИВЛ. Через час-полтора меня спрашивают: «Где ты, знаешь?» — «Нет». — «В Москве». — «Ага, дайте телефон!» — «Зачем?» — «Родителям позвонить». — «Номер знаешь?» — «Знаю». Набираю: «Алло, мам, привет. У меня всё хорошо. Антон жив?». Это был мой единственный вопрос», — рассказывает Сергей.

Антон Грехов — лучший друг Сергея, они вместе с лицея, потом поступали в политех, потом — в классический университет. Оба служили в армии, оба — будущие программисты. 20 сентября 2021 года они вместе стояли перед проходной, к которой приближался Бекмансуров. Как говорят друзья, то, что они оказались именно здесь, — цепь случайностей. Они должны были пойти на первую пару (на физкультуру), но Сергей проспал и ехал к 11.00 в университет, зашел по пути с остановки за водой и позвал друга встретить его. Так они оказались «в нужном месте в нужное время». Потом Сергей остановился у входа, а Антон побежал вперед: «Я зачем-то приехал пораньше, хотя обычно опаздываю. У меня редко получается приехать вовремя. Совпадения, да. Избежать всего можно было запросто».

Потом друзья искали друг друга: Антон узнал о происшедшем с Сергеем от его сестры в тот же день. Первый вопрос Сергея в реанимации был именно об Антоне. Он тоже получил ранение — по касательной в затылок, поэтому лечение в больнице не потребовалось, только перевязка. И тут банальное «друзья познаются в беде» стало очевидным: Антон в первый же день объявил сбор денег для помощи родным Сергея и собрал полмиллиона. Но это уже история Антона Грехова, ее мы расскажем отдельно.

А Сергей сейчас учится заново работать правой рукой, это важно для программера. «После операции третий палец чуть-чуть не догибается, во втором пальце не осталось ничего. Это буквально сосиска. Мизинчик, там сухожилия были спаяны дробью. Он не хочет до конца сгибаться. Самый страшный безымянный — половина костной массы уничтожена, суставы и сухожилия уничтожены. Полгода было непривычно. Ел я так, писал вот так, все остальные операции делал левой рукой. Ходил на реабилитацию, руку разрабатывали. Хват еще не самый надежный — на 90% действий. Спокойно работаю правой рукой. Не стал переучиваться на левую».

Всю историю 20 сентября 2021 года Сергей Юматов рассказывает с присущим ему безграничным чувством юмора. Он воспринимает трагедию как урок, друзья даже пытались применить свой армейский опыт и понять, как они могли бы обезвредить стрелка. Но это — только мысли. А сейчас жизнь продолжается, Сергей мечтает окончить университет, найти работу, купить машину и путешествовать по Японии.

На проходные ПГНИУ он вернулся сразу после реанимации, на следственный эксперимент. И место, где он получил пулю в сердце, не вызвало никаких эмоций: «А что грустить? Я выжил. Стою на своих двоих. У меня даже два пальца полностью рабочие. Рукой я спокойно пользуюсь. Никаких ограничений сильных не чувствую. Я выжил! Чем не повод для радости? Почему улыбаюсь, когда об этом рассказываю? Что по воспоминаниям, что по записям с камер, когда я смотрел на свои действия, я считал их глупыми. И всё еще считаю. Думаю, можно было поступить сильно лучше. Ни мое отношение к жизни, ни мое отношение к обществу — ничего не поменялось. Я как не любил большие скопления людей, так и не люблю. Такая позиция в жизни — случилось и случилось, живи дальше. Делай, что можешь, где можешь, когда можешь. А чего не можешь — смоги. Не смог — смирись. Всё просто.

Надеюсь, что он сядет на пожизненное. Желать ему смерти? Смысл? Так, может, хоть какую-то пользу принесет. Я в суде смотрел на него и улыбался, потому что подстригли его очень некрасиво».