Сказал «наркоторговец» и получил повестку в суд. Интервью с Вячеславом Дегтярниковым

Программа Вячеслава Дегтярникова «Наркобарон. Заостровский картель» вышла на телеканале «Рифей». Главный «герой» фильма Сайфутдин Одинаев возмутился и обвинил телеканал в подрыве чести и достоинства. Properm.ru встретился с журналистом, который начал разбираться с тем, почему в Перми так легко ведется наркотовля.

— Вячеслав, работая над своим фильмом, ты собрал и обработал достаточно фактов, чтобы сложить достоверную картину того, что происходит в Пермском крае. Почему в Перми, как выразились активисты из «Города без наркотиков», катастрофическая ситуация с наркоманией?

— Что касается героинового трафика, в пермском наркоконтроле работал старший оперуполномоченный Виталий Трофименко. Большое количество фактов указывает на то, что он активно способствовал торговле героином.

— Работал?

— Его уволили сразу после выхода нашей программы. Уволили, но мы до сих пор не знаем официальной версии причины отставки. Сколько ни трясли наркоконтроль — они отвечают: государственная тайна.

Кстати, с этого же времени героина в городе почти не стало.

— Почему?

— Это ты лучше спроси у тех, кто его продает. Но то, что после нашей передачи порошка в городе почти нет — это факт. С него все с недавнего времени, как ты знаешь, пересели на кодеин — дешево и очень легко достать. И, несмотря на то, что в Перми тысячи дезоморфинщиков, отдел в накроконтроле, который занимается ими, состоит всего из четырех человек. Как думаешь, таким составом быстро они справятся?

— Почему нет реакции на изменившуюся ситуацию?

— Попробуй взглянуть на это через призму того, как складывалась история с героином. Героин почти весь приезжал в Пермь из Таджикистана. При этом наркопереводчиками с таджикского в госнаркоконтроле работали сами таджики. Возникает вопрос: каким образом они собирались пресечь наркотрафик, если, чтобы понять преступника, им нужен был тот, кто, вероятно, может быть на стороне этого преступника?

Ну и второй факт, о котором мы уже сказали, — указания на то, что среди сотрудников наркоконтроля были те, кто покрывал организованную наркоторговлю, а, может быть, и способствовал ей. Будешь чай?

— Да. Допустим, мы сможем провести аналогию с дезоморфином. Но как заставить силы, которые должны бороться с ситуацией, начать действовать?

— Нужен широкий общественный резонанс. Вспомни порошки «фен-шуй» и курительные смеси «спайсы», которые легально продавались по всему городу: на Стаханке, возле рынка, у «Семьи»… Любой подросток мог купить. Я однажды видел толпу парней в военной форме у такого киоска.

— Суворовцы?

— Не знаю, может переоделись. Так вот, наркоконтроль разводил руками: что мы можем, мол, эти порошки не входят в список запрещенных препаратов. А потом они сделали подопытной мышке фен-шуевую инъекцию и поняли: ба, да от этого же умирают! И ведь сейчас «фен-шуи» нигде не купить. Что же мешало сделать это раньше? Мышку было жалко?

— У тебя есть рецепт исцеления города от наркомании?

— Он очень прост: во-первых, введение рабочих виз для таджиков, во-вторых, перекрытие границ с наркопроизводящими странами и, в-третьих, принудительное лечение наркоманов. И не смотри на меня так, именно принудительное. Эти люди представляют опасность как для самих себя, так и для окружающих. Представь, если бы твои соседи варили крокодил, пока ты пишешь свои статьи.

— Совершенно верно, мои соседи варят крокодил.

— Поздравляю. Но невозможно же сидеть и ждать! Надо вводить закон о принудительном лечении, запрещать продажу кодеинсодержащих препаратов. Ежегодно в России умирают от наркомании 130 000 человек. Мы что хотим потерять нацию? Общество должно более активно подходить к этому. Если на улице убивают — идти и останавливать. Даже понимая, что когда-то к вам может подойти наркоторговец и пригласить вас в суд за то, что вы не постеснялись назвать его наркоторговцем.

— Какие у тебя есть доказательства причастности Одинаева к наркоторговле в Перми?

— Мы нашли то, что косвенно указывает на незаконную деятельность этого человека. Например, в Перми существует общественная организация «Союз таджикистанцев», которую возглавляет Одинаев. Базируется организация на рынке в Заостровке. Так вот, возле этого рынка стоят небольшие постройки. В них размещены торговые точки, заведения общепита, медицинские кабинеты, которых даже нет в плане города. Вряд ли если ты сейчас выйдешь на улицу и построишь там магазин, тебе никто ничего не скажет. А вот Одинаеву почему-то долгое время было можно.

Есть и прямые указания на причастность этого человека к наркоторговле. Мы взяли интервью у отбывающих наказание за торговлю героином — и почти каждый из наших собеседников указывал на Сайфутдина Одинаева как на организатора и руководителя процесса наркоторговли в Перми.

— Как считаешь, чем завершится суд между вами?

— Давай дождемся окончания суда. Могу только сказать, что если мы его проиграем, это станет прецедентом для других преступников. Тогда надо готовиться к тому, что в суд побегут террористы, маньяки и педофилы.

Выпуск передачи «Наркобарон. Заостровский картель», который стал поводом для разбирательства в суде.