Posted 8 августа 2013,, 07:00

Published 8 августа 2013,, 07:00

Modified 2 марта 2023,, 17:48

Updated 2 марта 2023,, 17:48

Вероника Гайдар: Государство имеет нас как котят

8 августа 2013, 07:00
Лилия Козлова
История бизнеса владелицы и руководителя двух магазинов «Вероника Босс» Вероники Гайдар началась с бандитов, а продолжилась воровством и судами.

20-летний опыт работы Вероники Гайдар в малом бизнесе сводится к одному: в 90-е при бандитах было легче, чем сегодня. Почему государство подталкивает бизнесменов к жизненному кредо «если я не ворую, значит меня обворовывают», как в Перми развивался рынок одежды, и что следует изменить в своем имидже Виктору Басаргину читайте в интервью Properm.ru.

— Вероника, с чего началась ваша карьера?

Будучи выпускницей ПГУ, я работала инженером на кафедре теории функции комплексного переменного на механико-математическом факультете, но обеспечивать семью — у меня на руках был маленький сын — я должна была еще раньше. Началось все с пресловутого рынка одежды, так называемой фарцовки, а продолжилось мебелью. Выбор я сделала легко, потому что мой вкус развивали с детства, готовили к профессии художника-модельера. Но рынок «барахолка 90-х» оказался для меня слишком примитивным занятием и тогда в 1995 году я начала возить первые кухонные гарнитуры из Южной Кореи. Позднее это занятие переросло в создание фабрики по производству кухонной мебели.

— Как развивался бизнес?

— Что касается мебели, происходило это так. На таможне Находки или Владивостока официально оформлялось 3 кухни для личного пользования, а завозилось гораздо больше. Это был огромный риск. Таможенники могли найти неоформленные гарнитуры в трюме корабля, тогда можно было потерять все. Надо было уметь блефовать лучше любого игрока в покер.

— Расскажите, как вели этот бизнес в 90-е?

— В 90-е правили бандиты, это знают все. Каждый, кто занимался бизнесом, должен был поддерживать этот порядок и отдавать часть прибыли. Меня эта участь обошла: никто не мог поверить, что маленькая девочка, которой на вид 15 лет, весом 40 кг и с двумя косичками (а именно так я и выглядела в свои 24 года) занимается мебелью. Один раз меня вызывали даже на бандитскую «стрелу» местные авторитеты 90-х, но когда я пришла, все были в шоке и посчитали, что произошло какое-то недоразумение.

Было страшно, но, тем не менее, даже в тот момент я чувствовала себя в своем бизнесе гораздо комфортнее, чем сейчас. Тогда, в 90-х, сильная личность, обладающая артистизмом и харизмой, могла управлять ситуацией. Да, мы не были защищены государством ни с какой стороны, любого из нас, «начинающих предпринимателей», могли даже лишить жизни при неподчинении законам 90-х, и никому не было бы до этого дела. Но, в случае пропажи товара при перевозках или кражи в магазине, я могла обратиться к тем же бандитам, и вопросы решались. Сейчас же я чувствую, что не защищена ничем. Мой опыт общения с правоохранительными и судебными органами показал, что я, как представитель малого бизнеса, никому в государстве не нужна, мои «мелкие» проблемы я вынуждена решать сама и собственноручно защищать свой бизнес.

Например, товар, который шел из Италии к открытию бутика в 1997 году, просто потерялся на таможне в Москве. Начали выяснять, что случилось, и наткнулись на статистику: пропадает каждый сотый грузовик, следующий из Европы в Россию. И всем, конечно же, было понятно, куда уходили деньги. Так каждый ТИР — грузовик с товаром из Европы — в среднем оценивался в полмиллиона долларов. Но бутик все-таки открылся, хоть и позже на 2 месяца, с помощью займов под сумасшедшие проценты.

— Как вы пришли к тому, что стали заниматься одеждой?

— Я с детства увлекалась рисованием, рукоделием, и начала этот бизнес параллельно с продажей мебели. В 1995 году я полностью ушла в фешн-бизнес. Помню, как первый раз приехала в Италию и поразилась предоставленным выбором. В Пермь тогда все привозилось из Китая и Польши. Первый бутик города назывался «Эксклюзив», он находился в старом «Алмазе». 90% одежды, которая там продавалась, привозила я. Одежда продавалась очень хорошо и хозяйка зарабатывала на мне 100% прибыли. Позже она захотела, чтобы я платила еще и за аренду, хотя я не снимала помещений. Оказавшись в такой несправедливой ситуации, я решила действовать смело: продала только что построенную кооперативную квартиру, нашла компаньона, и открыла первый бутик в городе «Босс», который впоследствии был переименован в «Веронику Босс». Как говорится, нет худа без добра.

— Как развивался открытый вами бутик?

— В 1997 году открылся первый магазин, а в 1998 наступил первый кризис. Товар был продан в 3 раза дешевле, чем закуплен. Снова занимаю деньги, и снова — вперед, как на войне. В 2001 году — кража сейфа из магазина, подставил свой же коллектив. Тогда я находилась в декретном отпуске по уходу за вторым ребенком, поэтому физически не могла находиться в своем бутике. 3-месячного ребенка — на няню, а сама — в строй, на бизнес-фронт, чтобы выжить.

В 2007 году я взяла огромный кредит в банке под залог всего имущества и всего товара на развитие бизнеса под 16% годовых, а в 2009 году банк неожиданно известил меня о том, что либо моя процентная ставка повышается в одностороннем порядке до 24,5%, либо я должна единовременно выплатить 16 млн. За неимением выбора я согласилась, и за год с небольшим, пока банки приходили в рабочее состояние и начинали выдавать кредиты малому бизнесу, только процентов я заплатила порядка 10 млн рублей.

— Как в данный момент складывается ситуация со страховыми компаниями и судебными органами?

— Приведу интересный случай, связанный со страховыми компаний. В 2005 году я увеличила площадь бутика, сделала ремонт и застраховала товар. Не прошло и месяца, как происходит ночной взлом бутика, при котором мне наносится ущерб на полтора миллиона рублей путем кражи товара. «Московская страховая компания», где было все застраховано, начала расследование, не подстроено ли это ограбление, хотя было очевидно, что произошло: все соседи слышали, как колотили стекла бутика и даже зафиксировали номер и марку машины, куда сбрасывали товар.

Все закончилось бы плачевно, если бы не нашли три вещи с моими фирменными этикетками на частной квартире при обыске. Грабителей посадили. До этого я восемь месяцев доказывала страховой компании, что я не воровка. В итоге, было подписано мировое соглашение через суд на возврат всего 400 тыс. рублей, так как я устала от разбирательств и угроз со стороны страховой компании. Сейчас из колонии, в которой сидит грабитель, мне приходит 1,5 тыс. рублей в месяц. С судами отдельная история.

— Расскажите.

— Полтора года назад я судилась со своими сотрудниками. За пять месяцев по их вине возникла недостача товара на полмиллиона рублей. Суд пришел к выводу, что факт кражи товара не был доказан, хотя я вскрыла его лично. Ко мне пришла клиентка и сказала, что вчера покупала юбку, сегодня ей нужна такая же. Но судя по отчетности, никакой юбки вчера продано не было. Деньги были спрятаны под кассой. Я уволила всю команду и всем занялась сама. У меня сейчас нет ни управляющего магазинами, ни бухгалтера.

Другой случай: суд с «Россгострахом». Однажды мне разбили витрину бутика, а поскольку имущество было застраховано в страховой компании, то полагалось возмещение ущерба. Но не тут то было! Чтобы добиться своего, я полтора года обивала пороги милиции, прокуратуры и страховой компании. Страховщики говорили, что выплачивать не будут, потому что не заведено уголовное дело, полиция не возбуждала дела, потому что ущерб незначителен, так как товар застрахован. Только 2 года спустя я все-таки получила эти деньги через арбитражный суд. Мне даже смешно от соотношения ущерба, который мне причинили, и времени, которое я потратила, чтобы этих денег добиться.

Еще случай: совсем недавно у меня шел груз из Италии стоимостью 2 млн рублей. В Москве его перегрузила транспортная компания «Байкал-сервис», в итоге, до Перми дошла уже только половина товара. Позиция суда была следующей: «Да, возможно, половина груза не дошла, но потерпевшая должна сначала доказать, что в остальных коробках был товар». Я сбилась уже со счету, сколько потеряла денег и времени из-за воровства и бесконечных судов.

В итоге, за три года прошло пять судов, а в результате только одно положительное решение. Все свое время я трачу не на развитие бизнеса, а на эти бесконечные разбирательства, которые в итоге ни к чему не приводят. Да и постоянные проверки налоговой инспекции, пенсионного фонда, фонда социального страхования, пожарной инспекции, и так далее, всего и не упомнишь, отнимают основную часть рабочего времени. Складывается такое ощущение, что государство делает все для того, чтобы воровство оставалось безнаказанным, а время предпринимателя уходило не на свой бизнес, а на постоянное ненужное бумагомарательство.

— Как Вы думаете, могут ли пермяки оценить модную одежду по достоинству?

— Мне всегда было интересно наблюдать за нашими горожанами, как развиваются их вкусы в одежде. В 1997 году я привозила и очень модную одежду, но ее не покупали — она становилась востребованной лишь года через два. Прошло почти 18 лет, но ничего не изменилось с тех пор ни в культуре носить одежду, ни во вкусах. Очень модная одежда и сейчас остается невостребованной.

— Чем Вы руководствуетесь при выборе одежды?

— Интуицией и анализом продаж предыдущего сезона. Да и я уже знаю вкусы своих потребителей. Лучше всего продается классическая консервативная одежда. Модная же одежда, которая так востребована в Италии и Франции, пока остается среди пермских потребителей без внимания.

— Попадаются ли в брендовых магазинах подделки?

— Да, подделки бывают. Мои клиенты жаловались на некоторые бутики города. Продажа контрафактного товара приносит хорошую прибыль, но такой бизнес ненадолго.

— Составляет ли Вам конкуренцию возросшее количество интернет-магазинов, торгующих одеждой?

— Одежда — это довольно сложный продукт для интернета. Лекала, модели, все это нужно примерять. Не каждый специалист сможет сказать, как будет на вас сидеть та или иная модель, а простой покупатель тем более в этом не разбирается. Многие богатые клиенты говорят, что они покупают одежду в Европе. Это, конечно, замечательно, но лично я не понимаю, зачем люди на отдыхе тратят время на походы по магазинам. При этом многие вещи не носятся и просто оседают в шкафу. Поэтому стоит довериться профессионалам в этой области, которые выберут для Вас все самое лучшее, что только есть на рынке модной одежды и обуви, и подберут именно то, что действительно Вам подходит!

— Как часто пермякам под видом новых коллекций продают модели прошлых?

— Сегодня в условиях экономического кризиса стало сложнее обновлять ассортимент бутика на 100% каждый месяц, поэтому остаются вещи из прошлых коллекций. Мы, конечно, предупреждаем, что коллекция старая. На нее, как правило, есть скидка. Хотя могу вам сказать, что классическая линия практически не меняется, и то, что некоторые модели классических мужских костюмов продаются без скидки — нормально. Если мы говорим о стиле casual, то тут важно, когда была выпущена коллекция.

— Как бы Вы охарактеризовали пермяков с точки зрения стиля?

— Порой поражает отсутствие у наших горожан вкуса. Сотрудники крупных компаний с развитой корпоративной культурой, где дресс-код является неотъемлемой частью и зафиксирован в письменном виде, одеваются так, как нужно. В остальном пермяки одеваются просто ужасно. Но наши горожане считают, что они самые красивые и умные, и доказать им что-то очень трудно, да и надо ли?

— Как за последние 10 лет изменился стиль одежды чиновников и крупных бизнесменов?

— Сейчас обеспеченные люди стараются одеться более сдержанно. Они не хотят, чтобы одежда кричала об их достатке. К сожалению, до сих пор 90% примеров — полная безвкусица, полное непонимание того, что с чем и как надо носить. О чем говорить, если я вижу, что 8 из 10 мужчин мокасины носят с носками. До сих пор есть и те, кто любит что-то броское и экстравагантное. Однажды мой клиент, директор крупной фирмы, привел своего заместителя и попросил его подобающе одеть. И что вы думаете, он выбирает? Конечно, самый дорогой костюм: шелковый, блестящий, который можно только на свадьбу надеть, но при этом остается в своих туфлях из кожзаменителя.

— Какой совет Вы бы дали пермским политикам?

— Я считаю, что Виктору Басаргину можно было бы добавить немного лоска. Он человек консервативный, это видно по его одежде. Если он хочет быть современным, то я бы рекомендовала ему добавить немного креативности. Разумеется, дресс-код не позволяет ему надеть галстук в цветочек, но я бы немного сместила акцент, подобрала галстук другого оттенка, рубашку в соответствии с его цветотипом. А остальным политикам, я бы посоветовала обратиться к профессиональному имиджмейкеру, чтобы составить гармоничный базовый гардероб, а не тратить время и деньги на поиски дешевой ненужной одежды за границей.

"