«Мы особые». Глава Пермского района об успехах и проблемах быстрого развития

— В рейтинге территорий Прикамья, который делает Properm.ru, Пермский район два года лидер. Это объективно?

— Любое место в тройке лидеров, это объективно. Потому что мы особые.

— В чем «особость»?

— Мы обречены на успех, потому что мы — «подбрюшье» Перми. Тяга молодежи края в Пермь и одновременно достаточно «дорогой билет» для въезда в мегаполис останавливают людей рядом с городом — у нас. Ты почти житель города Перми, но платишь за квадратный метр жилья не 80 тыс. рублей, а 50 тыс. рублей. Молодежи легче купить отдельное жилье в Пермском районе, а в доступности все возможности Перми: учеба, театры… Поэтому у нас много молодежи.

— Но одно дело во Фролах и Кондратово. Другое дело — Кукуштан, Байболовка…

— Мы с градостроителями делим территории: первый пояс (30 минут до Перми), второй пояс, третий пояс. Ближний — это там, где развитие. Второй пояс — умеренный. Третий — это депрессия.

Это разные территории, абсолютно разный срез жителей. Наш успех, наши цифры, которые вы берете по Росстату — фонд жилья, увеличение численности населения — это все нам дает близость к Перми. Картина в дальних от мегаполиса поселениях, к сожалению, хуже: отрицательная миграция, убыль населения.

— Вы воспринимаете себя подбрюшьем по ощущениям? Или вы самостоятельная территория со своей спецификой, со своими отношениями?

— Конечно, самостоятельная территория. У нас ведь с городами разная нормативно-правовая база, разные правила благоустройства, разные льготы. Другие правила общежития. Традиции, добрососедство — тоже разные. В последнее время, наверное, эта разница сглаживается. Но у нас большой приток из сельских территорий, который привносит сельскую специфику.

Ротация — это полезно

— Предыдущая команда руководства работала почти 20 лет с минимальными изменениями и «прославилась» коррупционными скандалами. Обновление будет?

— Я считаю, что ротация во власти вообще полезна. Обновление уже идет. Долго работавшие заместители Александра Кузнецова закончили свою трудовую деятельность. Первые руководители районной админстрации ушли сразу после моего утверждения на должность. Сменили руководителя управления благоустройства, где основные дорожные деньги.

Что же касается коррупции… Сравним, например, Осинский, Еловский район, да любой другой муниципалитет и наш. Давайте возьмем количество дел, например, по финансовым средствам, которые осваиваются в территории. Возьмем объем денег, который осваивается в районе. И если мы проведем сравнение в относительных цифрах, то Пермский район не будет чемпионом по коррупции.

Конечно, у нас были (и возможно есть) коррупционные проблемы. Но мы лидеры среди территорий Прикамья по развитию и точно не лидеры по коррупции.

Не нужно забывать и о том, что сельские поселения района — самостоятельные муниципальные образования со своими главами. Поэтому коррупционные скандалы, которые относились к уровню поселений, «прилипали» к району.

— А как вы будете выстраивать работу с поселениями?

— Первое — все равны. В распределении денег должны быть математика и показатели. Все должны получить свои «лимиты». В этих «лимитах» достаточно свободы учесть приоритеты и принять свое управленческое решение.

— Представим себе главу Кукуштана. Он получил лимиты, сформулировал приоритеты. Он к вам потом приходит со списком? Последнее слово за вами?

— Глава подает заявку на финансирование, мы выделяем деньги. Проверяется сметная стоимость сметчиками, технические моменты. Если глава решил, что приоритет — это сделать хоккейную коробку — не вопрос. Но я спрошу: «Александр Михайлович, почему хоккейная коробка? У тебя же волейболисты? А еще у тебя хорошая команда девочек по футболу, на России играют. Так может не хоккей, а футбол сделаем?»

— Но в принципе решение за ним?

— Конечно.

Не земля, но стройка

— Еще один миф: о богатствах и криминале Пермского района. Считается, что главное богатство района, это земли и еще раз земли. Особенно в правильных местах, с красивыми видами.

— Придя в Пермский район в 2013 году понял одну вещь и был рад: земельные наделы, все красивые виды уже не муниципальные — частные. Земля продана-перепродана, заложена. Весь этот криминал, дележка земель: это 1990-е — начало 2000-х, какой сейчас криминал…?

— А что сейчас питает район?

— Наверное, все-таки стройка. Последние годы мы вводили по 120–140 тыс. кв. метров жилья. В 2021 году построят больше 300 тыс. квадратных метров. Если разделить объемы на одного жителя, то мы строим гораздо больше, чем Пермь.

Стройка тянет за собой бизнес услуг. Для нас это хорошо: развивается малый и средний бизнес. Сейчас у нас около 5 тысяч субъектов МСП. Прибавили 5% к началу 2021 года, считаю, это хороший показатель.

Идем дальше.Земля в Пермском районе дешевле, налоги поменьше. Поэтому небольшие производства начинают выезжать из города. Плюс удобное положение, которое ценят бизнесмены. Вот примеры: распредцентр «Магнит» разметился на Нестюковском тракте, там же завод «Инкаб». У аэропорта есть планы на логистический центр.

В Култаево сейчас строится большой индустриальный парк. Это хороший инвестиционный проект с федеральными деньгами. Надеемся, что там появится около 1,8 тыс. рабочих мест. Резиденты начинают строить производственные корпуса.

К нам начинает подтягиваться бизнес из других территорий Прикамья. Ещё осенью общался с одним из первых резидентов парка — Антоном Суховым, генеральным директором ООО «Камский завод газового оборудования». Сейчас офис компании находится в Перми, производство в Осе. Переезд в Пермский район существенно облегчит логистику компании, расширит рынок сбыта.

— Большие производства — большая инфраструктура. Не так ли?

— Да, с этим проблема. Сложно получить со своего земельного участка съезды на федеральную, региональную трассу. Есть нехватка газа, водоснабжения, водоотведения. Ведь у нас централизованное водоснабжение пока только во Фролах и части Кондратово. Нет централизованной системы водоотведения. Так что пока инфраструктурные вопросы порой являются очень серьезным шлагбаумом для инвесторов.

— Вы это можете решать сами или вы это должны делать только во взаимодействии с региональной властью?

— В основном, во взаимодействии с региональной властью, с нашими монополиями: с «Газпромом», «МРСК Урал». У компаний свои условия по техприсоединениям. Бывает, тяжелые. Нашего уровня здесь, конечно, не хватает. Эти полномочия без краевой поддержки сегодня муниципалитетам не вытянуть.

— А социальная инфраструктура?

— Это самое узкое место. В отличие от Перми, у нас дотационный бюджет. Мы без поддержки краевой власти, без федеральных программ, конечно, не обеспечим жителей инфраструктурой.
Точно понимаем, сколько нужно школ, детских садов, больниц. Знаем, где строить. В краевом правительстве слышат, понимают. В какой-то момент вместе разбирались c минобром и минтерром почему у нас больше детей, чем официально. Еще Максим Геннадьевич (Решетников — прошлый губернатор Пермского края) спрашивал: «У вас откуда дети?». Не верилось, что мы заполним школу во Фролах на 1200 мест. А школа уже переполнена. В Кондратово летом этого года сдали второй садик на 280 мест — уже заполнен. И нам нужен новый! Слава богу, нас слышат.

— И откуда дети?

— Люди приезжают и не регистрируются. Но как только люди приехали даже без регистрации — имеют право на детский садик и школу. Отсюда и дети «сверх нормы».

Официально в Пермском районе значатся 116 тыс. человек, а реально живет примерно 150 тыс. человек. К объектам здравоохранения официально прикреплено 139 тыс. человек, а не 116 тысяч. Мы даже смотрели срез соотношения численности детей к общей численности населения. Мы впереди всего Пермского края.

Сегодня район в ожидании решений по строительству новых школ. Пока Минобр обещает в феврале подписание четырех школ по концессионным соглашениям. Мы сформировали земельные участки, отдали в Пермский край, строить будет краевое правительство.

Есть другая проблема, у нас очень много новых объектов социальной инфраструктуры. По современным нормативам в школах огромные рекреации, спортивные залы, актовые залы. А это огромные налоги. Если по старым имущественным комплексам, которые находятся в Кукуштане, в Байболовке, Юго-Камске на одного ребенка тратим налогов и коммуналки 5 тыс. рублей в год, то в новой школе во Фролах — 20 тыс. рублей.

В итоге содержание одного ребенка в новой школе в четыре раза дороже, чем в старой. Десятки миллионов рублей с каждой новой школы идут налогами в краевой бюджет. Этого краевая методика не учитывает, и это, конечно, вопрос для обсуждения.

— Еще один вопрос в эту же тему. Построите 4 школы, детские сады. Кадры — где их будете брать? Их нет даже в Перми.

— А у нас есть. К нам идут учителя. В Платошинской школе даже был конкурс на место учителя начальной школы. Уж не знаю, что они там делают. Факт остается фактом — у них конкурс. Мы успешно конкурируем с Пермью. Учитель ведь выбирает: в пермской школе работать или у нас. А в нашем районе есть программы поддержки (например, «Земский учитель»), заработная плата на уровне города плюс свежий воздух и хорошие люди с сельским менталитетом. В итоге кадровая проблема есть, но не критичная. Замечу, у нас до 30% в школах молодые педагоги.

— А в больницах?

— Сложнее. Это краевые полномочия, досконально всех цифр не скажу. Но понимаю, что многие сельские врачебные амбулатории, ФАПы не укомплектованы кадрами, хотя всё остальное есть — условия, оборудование… Но вы же знаете, это проблема по всей стране.

— А вы можете вот сейчас в трех абзацах переманить профессионала из Перми (вовсе не обязательно врача)? Сказать: «Парень, переезжай-ка ты к нам».

— Как ответственный глава я должен говорить: «Приезжайте, свежий воздух, льготы сельские, ниже транспортный налог, прекрасные школы с робототехникой, качество образования чуть-чуть ниже, чем в Перми, — и будете счастливы. Места работы — индустриальный парк, птицефабрика, кадры нужны. В бюджетной сфере все замечательно». И это все правда.

Как гражданин и честный пермяк обязательно добавлю, что у нас есть специфика. У нас не будет театра и такой эспланады. У нас вообще нет административного центра. У нас нет точки концентрации, поселения далеко разбросаны — такие особенности. Поэтому если важны «огни большого города», то с мегаполисами конкурировать все равно сложно. Но если этого не надо — добро пожаловать.

— Вы сами останетесь надолго?

— Мне интересно здесь. Я себя чувствую хорошо. Я хотел бы остаться и продолжить делать добрые дела здесь.