«Маска», мы тебя не знаем, или Как политика убивает главную театральную премию страны

На позапрошлой неделе журнал «Театр», а затем и сайт газеты «Коммерсант» сообщили, что в их распоряжении имеется проект нового «Положения о российской национальной театральной премии и фестивале „Золотая маска“», разработанный внутри Союза театральных деятелей Российской Федерации. Сказать, что театральная общественность была шокирована и расстроена выдержками из этого документа, — не сказать ничего. Ведь, если вкратце, новое Положение просто убивает ту «Золотую маску», которая была до этого. А взамен предлагает нечто странное.

Самое показательное из нововведений — радикальное сокращение номинаций. Раньше их количество только увеличивалось. Это и позволяло «Золотой маске» быть главной театральной премией страны. Несмотря на то, что к ней всегда было много вопросов и претензий, причем весьма справедливых, «Маска» все-таки неплохо охватывала почти всю театральную картину России. Это была очень репрезентативная выборка и, к тому же, неплохой стимул для театров из регионов. Другого, пусть и не самого точного, измерительного прибора состояния российского театра просто не существует.

Теперь же под нож пойдут номинации «лучшая работа драматурга», «лучший композитор», «лучшая роль второго плана в оперетте/мюзикле», «лучшая работа художника по свету» (как в драматическом, так и музыкальном театре), а также «современный танец» и «лучший спектакль малой формы».

Отчего именно их хотят исключить — непонятно. Всё более-менее ясно лишь с драматургами — это самая молодая номинация, учрежденная лишь в 2017 году. И она же оказалась самой политизированной, а значит проблемной. Драматурги не постеснялись в выражениях по поводу текущей ситуации. Лауреат премии за 2019 год Михаил Дурненков больше года назад в соцсетях написал, что желает поражения российской армии. Этим он вызвал ярость многих и, в частности, председателя Союза театральных деятелей (СТД) Александра Калягина, который написал гневное послание Дурненкову и немедленно выгнал его со всех постов в Союзе. Отмеченный «Маской» знаменитый драматург и режиссер Иван Вырыпаев вообще заочно арестован по статье о распространении ложных сведений о ВС РФ.

Хотя самая громкая история с драматургами связана отнюдь не с их речами и постами. Получившая последнюю, что вручалась на данный момент, «Маску» в этой категории за пьесу «Финист Ясный сокол» драматург Светлана Петрийчук сидит в СИЗО по обвинению в оправдании терроризма. Оправдание нашли именно в этой пьесе. По этому же делу арестована также Евгения Беркович, которая и поставила спектакль по «Финисту…». Спектакль в 2021 году номинировался сразу на несколько «масок»…

Но если можно предположить, что драматургов отменили за политику и из-за перестраховки, то с остальными номинациями непонятно вообще ничего. Чем СТД не угодили композиторы, художники по свету (крайне важные в современном театре из-за обилия мэппинга, графики и прочих визуальных эффектов) и исполнители ролей в мюзиклах. Но если потеря этих номинаций не принесет серьезного ущерба (хотя какой-то принесет), то отмена ряда других наград это, как любил писать в интернете один человек, которому сейчас нельзя писать в интернете, «выстрел в член». Причем мощнейший. Потому что без них «Золотая маска» перестанет быть всеохватной премией, сильно скукожится и лишится репрезентативности.

Отмена «Лучшего спектакля малой формы» просто отрежет от «Золотой маски» почти все региональные театры, особенно из райцентров. Потому что у них есть только малые сцены. А ведь некоторые подобные театры, находившиеся даже в отдаленных деревнях, «Золотая маска» очень любила открывать всему свету.

Если говорить применительно к Пермскому краю, то отмена номинации за малую форму вообще лишит его возможности получить когда-либо «Золотую маску» за драматический спектакль. Да, театры нашего края номинировались с 1996 года, когда «Золотая маска» стала всероссийской премией. И с тех пор было всего три года, когда от региона не было ни одного номинанта. Но до 2008 года среди них были лишь Театр оперы и балета и «Балет Евгения Панфилова». То есть музыкальные и танцевальные спектакли. Потом в эту схему со своими мюзиклами впишется Борис Мильграм. Но так уж сложилось, что, по сути, в регионе нет ни одной премии, полученной конкретно за драматический спектакль. Есть спецприз «У Моста», но он больше почетный, и вручен не столько за конкретный спектакль, сколько в благодарность Сергею Федотову за то, что он привез в Россию пьесы Мартина МакДонаха. Есть награда за лучший спектакль у Театра кукол, но это немного другая история.

А в большой форме драмы от Перми на призы выдвигался несколько раз только Театр-Театр. И не получил ничего. А вот в малой форме участников было множество. Собственно, «У Моста» всегда проходил по этой категории, в ней же отметились «Сцена-Молот» и театры из городов края: первой была Лысьва, потом Кудымкар, а в этом году и Губаха. Без номинации за лучший спектакль малой формы для них просто нет места в главной театральной премии страны! А что это за главная премия такая, которая игнорирует столько интересных театров, причем по всей стране?!

Также авторам нового Положения чем-то не угодила номинация «современный танец». А ведь это одна из старейших категорий «Золотой маски», учрежденная еще в 2000 году. В ней неоднократно номинировался и получал призы наш «Балет Евгения Панфилова», причем еще при жизни мастера. Современный танец — это отдельный мир, часто им занимаются независимые коллективы. Приз лауреата позволял им получать статус, необходимый для привлечения спонсоров. Отмена этой номинации, как замечают эксперты в статье для «Коммерсанта», может загнать современный танец в самодеятельное подполье.

Номинация «эксперимент» тоже одна из старейших, хотя до 2008 года она называлась «новация». «Новацию» в свое время тоже получал «Балет Евгения Панфилова». Экспериментальная номинация театральной премии — сейчас это жизненная необходимость. Ведь надо же как-то отмечать множественные новые формы — променады, сайт-специфики и прочее, что не укладывается в рамки привычного театра. Последние два года в этой номинации были представлены проекты пермской компании «немхат» Александра Шумилина. Шансы на получение награды в этой категории были неплохие, ведь в «эксперименте» не такая высокая конкуренция, как в драме.

Отмена «современного танца» и «эксперимента» слегка напоминает старый анекдот про «не выпендривайтесь, слушайте свою песню „Валенки“»… Для пермяков-то точно.

Конечно, у нас останутся стабильно номинируемые и награждаемые опера, балет и мюзиклы. Но, как говорил герой одного фильма, «капусточка — дело хорошее, но в доме должны быть и мясные закуски». Да и за театры края обидно. Они ведь у нас великолепные.

Так что, однозначно, урезание номинаций «Золотой маски» серьезно ударит по всем региональным театрам страны, и ничего хорошего из этого не выйдет.

Но есть в новых положениях и вещи не менее, а может, и более важные, а именно — полная смена системы управления премией. Раньше «Золотая маска» не была напрямую подчинена СТД, а в плане выдвижения номинантов всё зависело от экспертов и жюри. По сути, вольница. Новые положения устраняют эту театроведческую «махновщину». Теперь всё будет подчинено СТД и ее председателю лично, через назначаемого президента фестиваля. Номинантов и экспертов надо будет согласовывать еще и с минкультом. Короче, возведение бессмысленных заборов и барьеров там, где и без них всё работало.

То, к чему могут привести подобные ограничения, хорошо описал у себя в соцсетях руководитель камерного театра Воронежа Михаил Бычков, выступивший против нового Положения конкурса: «Идея с обновлением „Маски“ — это не только диверсия против создаваемого в последние десятилетия единого пространства российского театра. Это, возможно, роковой шаг к развалу нашего творческого союза, конец единства и славной истории СТД».

Действительно, если осенью поправки будут приняты, то и без того растрепанное театральное сообщество страны окончательно развалится. И почти тридцать лет огромной и важной работы «Золотой маски» пойдут прахом. И всё из-за скоропалительных и невнятных решений по закручиванию гаек. Наверняка, авторы нового Положения думают, что они принесут какую-то пользу. Но если так, то только сиюминутную. А дальше ничего полезного уже не будет.

Так уж нам выпало — жить в очень трудное время. В такие дни разъединение людей и разрушение работающих структур не самая лучшая идея. Но изменение Положения о «Золотой маске» отличный пример того, как в этой ситуации те, кто имеют какую-то власть, в угоду то ли своему страху, то ли своей выгоде, то ли всему вместе, ради моментального решения проблем закручивают гайки. А что будет потом — это будет потом. Вот так вдруг, пусть и невольно, «Маска» снова выполняет одну из своих функций — отражать реальность. Ведь у нас не только с театральной премией такое происходит…