— Алексей Анатольевич, на прошлой неделе вы переименовали компанию «Витус-Инвест», которая осталась у вас в собственности после продажи инвестиционной компании «Витус». Почему вы «попрощались» с основным бизнесом?
— Для меня бизнес — в первую очередь, интересное дело, получаемые эмоции от достигнутого результата. В течение всего периода, проведенного в бизнесе, с его интенсивностью, когда мозги практически не отключаются, я не ощущал, что работаю. Все происходило гармонично, на одном дыхании. Но в какой-то момент я стал понимать, что хожу на работу, слово «надо» доминирует над «хочу», стало увеличиваться количество обязательных мероприятий и процедур. В результате на эмоциональном уровне пропал драйв.
— Если отбросить эмоции?
— Эмоции — это то, что на поверхности, в основе рациональные факторы. На протяжении последних пяти лет мы сознательно шли к большей ликвидности бизнеса. Первым глобальным шагом стало разделение бизнеса с партнерами в прошлом году, отделение блока недвижимости от финансового рынка. Мы с Сергеем (Сергей Чернов — Properm.ru) сконцентрировались на финансовом рынке. Для меня было важно уменьшить свою привязанность к реальным активам, к конкретному месту.
Потом стали анализировать бизнес-модель, которая получилась после разделения. Пришли к выводу, что она основывается на двух абсолютно разных направлениях деятельности.
«Витус-Инвест» занимается управлением собственным капиталом на финансовом рынке. Это, безусловно, несет в себе большие риски, но и сопряженную с ними высокую доходность, отличается большей дистанционностью управления. Но самое главное — это ликвидность, нажатием кнопки ты переходишь в «кэш».
ИК «Витус» — клиентский бизнес. Его невозможно построить, если акционер не погружен в клиентские взаимоотношения. Брокерская деятельность — это активные продажи, участие в которых принимают и собственники, то есть мы с Сергеем, постоянный контроль владельцев над системой риск-менеджмента. Мне стало это уже не интересно.
— Если нанять топ-менеджеров, которые всё это будут делать?
— Я глубоко убежден, что в российской действительности, а особенно на финансовом рынке, если собственник делегирует всё управление «наёмным» и не погружается в процессы, он может остаться «без штанов». Делегировать, ставя наемного директора, можно, когда в бизнесе есть так называемая «защита от дурака». Когда рентабельность бизнеса так высока, что может «простить и не заметить» грубые просчеты менеджмента.
Еще один, не менее важный, фактор, повлиявший на решение о продаже клиентского бизнеса, связан с горизонтами инвестирования. Если ты занимаешься бизнесом, то должен жить будущим, планировать минимум на 5–10 лет вперед, видеть, как проводимая государственная политика воздействует на тебя и твой бизнес. Но самое главное, ты должен быть встроен в существующую систему, разделять официальную идеологию. В нашей стране нельзя отстраивать крупный бизнес в долгосрочной перспективе, имея «перпендикулярную» позицию. С нашим государством сегодня нельзя играть вдолгую.
— Почему было принято решение переименовать компанию «Витус-Инвест» в «Свободный капитал»?
— По условиям сделки право на бренд «Витус» остается за ИК «Витус».
Новое название отражает одну из основных личных ценностей — свобода, желание и способность действовать самостоятельно, исходя из собственного анализа внешней среды, а не по стечению обстоятельств. С другой стороны, в макроэкономике понятие «свободный капитал» или «free capital» означает капитал, свободный от долговых обязательств, размещенный в максимально ликвидные активы. Кроме этого, понятие «свободный» для капитала означает отсутствие географических границ для инвестирования.
— Название «Витус» напрямую ассоциируется с фамилией Чернов. Как будете уходить от этих ассоциаций?
— В «Витусе» были разные периоды. До весны 2007 года «Витус» строился по централизованной модели управления, большинство основных процессов замыкалось на меня. В то время, по проводимым нами социологическим исследованиям, уровень отождествления «Витус» и «Чернов» составлял 65%. В дальнейшем мы отошли от централизованной модели, появились новые лица, выходящие в публичное пространство от имени «Витуса». Поэтому сейчас, думаю, этот процент намного меньше.
Сейчас у ИК «Витус» новые акционеры. И это уже их задача проводить информационную отстройку компании, строить взаимоотношения с клиентами.
— Компания «Свободный капитал» будет работать только на вас или с клиентами тоже?
— Основный вид деятельности — это размещение собственного капитала на финансовых рынках. Дополнительный — финансовый консалтинг для клиентов. Тенденция последних лет на развитых рынках — отделение финансового консалтинга от брокериджа. Брокер продает клиенту свою инфраструктуру и технологичность (надежность, доступность, скорость исполнения заявок и денежных расчетов). Консалтинговые компании, которых множество, с разной специализацией по сегментам рынка, продают клиентам «свои мозги», инвестиционные идеи. У многих брокеров аналитика выведена на аутсорсинг.
Приведу пример с известным американским инвестором Уорреном Баффетом. Весной этого года за обед с ним управляющая компания одного из арабских фондов заплатила 20 млн долларов. И ведь не факт, что Баффет во время трапезы им что-то посоветует. Там хорошо понимают, что главное на рынке — информация и идея, за это надо платить.
Поэтому попробуем пощупать рынок консалтинга, хотя понимаю, что у нас пока все по-другому, клиент очень тяжелый.
— Какой для клиентов будет порог?
— Для того, чтобы это было экономически оправдано для клиента, минимальная сумма инвестиций должна составлять не менее 5 млн рублей, в среднем 10 млн. Главное, чтобы у клиента была готовность брать на себя риски. Чтобы не был зациклен на банковских вкладах и недвижимости, а смотрел шире, на другие классы активов.
— Оцените пермский рынок инвестиционных компаний. Часто говорят, что он у нас очень хорошо развит для региона. Как так получилось?
Можно сравнить с Екатеринбургом. Там, в 1992 году, рынок приватизационных чеков полностью находился под контролем, был криминализирован, а в Перми — никакая группировка его не контролировала, его просто выпустили из виду. Это парадокс, пермский феномен, даже. Контролировались чековые аукционы, золото и валюта, но не купля-продажа ваучеров.
У нас можно было свободно стоять на центральном колхозном рынке, покупать и продавать чеки, торговать ими на бирже. Это способствовало появлению большого количества инвестиционных компаний, а потом по законам конкуренции выживали сильнейшие. Кроме этого, масса тех, кто стоял и торговал чеками в 1992, сформировали клиентскую базу компаний, сейчас торгуют акциями.
— С банками противоположная ситуация.
— Екатеринбург — это город местных банков. Пермь — город филиалов.
До 1998 было по-другому. Наши ПермКомБанк, «Заря Урала», ЗападУралБанк открылись в числе первых в России, были заметными игроками на российском рынке. Но после их банкротств региональное управление ЦБ сделало ставку на приход московских банков, в том числе Сбербанк.
В Екатеринбурге, наоборот, старались сдерживать приход в регион иногородних банков, поддерживали местных.
— Мы сейчас реализуем с ИК «Витус» проект по инвестированию денег в фондовый рынок. Сумма — 100 тыс. рублей. У нас в портфеле — ВТБ, Норильский Никель, Русал, Сбербанк, Сургутнефтегаз, Э.ОН Россия. Постоянно слышим рекомендации от самых разных людей— покупайте «Уралкалий». А что считаете вы?
— Все зависит от горизонта инвестирования. Для одних он составляет недели, для других — года. Поэтому и на графике с динамикой стоимости акций, первые увидят падение, вторые — рост. Если ваш горизонт инвестирования — неделя, то покупать акции Уралкалия нет смысла, если полгода — можно попробовать.
— Как в целом оцениваете ситуацию с Уралкалием, арестом Баумгертнера?
— Я уже и раньше говорил о том, что вижу в этом элементарную борьбу за предприятие и передел сфер влияния. Сделку по слиянию Уралкалия и Сильвинита Керимов проводил во время Медведева. У Путина другие приближенные, поэтому требуется новый держатель этого актива.
Специфика России такова, что собственники де юре не являются владельцами де факто. Поэтому любая фамилия из первой десятки рейтинга Forbes имеет мало общего с реальностью. Кто настоящие собственники и бенефициары — большой вопрос.
— Тогда давайте еще раз о среде. Когда мы разговаривали с вами пять месяцев назад, министром экономического развития был Андрей Белоусов. Он говорил, что страну ждет рецессия. Сейчас нынешний министр Алексей Улюкаев говорит, что в России стагнация, и это гораздо хуже, чем острый кризис. Ваша точка зрения на существующую экономическую ситуацию?
— Сегодня политика определяет экономику. У нас уже все перевернулось, базис и надстройка поменялись местами.
— Снижение ставки рефинансирования уже не поможет?
— Дело уже не в ставке. Точка невозврата уже пройдена. Хуже всего, что начались спонтанные действия власти. Вот правительство уже заявило о том, что в 2014 приостанавливается формирование накопительной части пенсии, а все перечисления за 2013 в систему НПФ изымаются государством и отдаются в ВЭБ! Государство разрушает всю систему негосударственного пенсионного обеспечения, но главное подрывает доверие участников рынка. О каких долгосрочных планах можно говорить?
Прогноз роста ВВП на этот год — 1,6–1,8%. Для России всё, что меньше 3% ведет к деградации экономики.
Анализируя федеральный бюджет на 2014 — 2016 годы, мы видим только две статьи, по которым есть рост удельного веса в структуре — правоохранительная система и национальная оборона. Хочется спросить: мы к войне или массовым беспорядкам готовимся?
И самое главное, система непробиваема, нет запроса на альтернативную точку зрения. Можно сравнить с катком, который катится с горы, давя всё на своем пути, и который невозможно остановить, подкидывая мелкие камешки.
В этой ситуации два пути: либо встроиться в систему и встать в строй, либо стремиться минимизировать точки воздействия государства на человека. Идеальный вариант, чтобы степень свободы определялась близкими людьми и наличием билетов на самолет.
— Поэтому вы себя «освободили» через «Свободный капитал»?
— На сегодняшнем этапе модель бизнеса оптимальна. Загрузка стала даже больше, потому что постоянно сидишь в информации. Закончила торговать Россия, но еще торгует Европа и начала Америка, закончила Америка — открылась Азия, закрылась Азия, открылись мы. Круговорот. В этой ситуации значимость и необходимость анализа внешних событий кратно возрастает, поэтому внутренние вопросы автоматически отходят на второй план.