Наталья Васильева: Обидно, что сестра умерла, как последний бомж

Около недели назад пользователь Properm.ru Наталья Васильева опубликовала историю о гибели своей сестры Александры Дегтяревой, которой врачи городского травмпункта №1 вовремя не оказали медицинскую помощь. Выясняем подробности этой истории.

— Наталья, не все читали ваш пост в блоге, расскажите эту историю еще раз.

— Все началось 17 февраля. Сестра подрабатывала кондуктором, и в какой-то момент пошла в кафе на Ипподроме за кофе или сигаретами. Был гололед, она поскользнулась и упала, ударившись головой. Смену она доработала. На следующий день я пришла к ней, и вижу, что сестра себя плохо чувствует. Она сказала, что «голова немного болит, но ничего, все пройдет».

Прошло несколько дней, и у нее все не проходило. 21 февраля, в ее день рождения, мы приезжаем домой — ее нет. Я спросила у родителей: «Где она?» Они сказали, что приезжала скорая, и увезла ее в больницу на Никулина. Буквально через час она приходит домой, вся бледная. Ей диагностировали сотрясение средней тяжести. Она легла, ей было очень плохо. Я говорю: «Почему ты не в больнице?» Она говорит: «Мне сказали, что с таким сотрясением в больницу не кладут». И все. У нее как раз был день рождения, исполнилось 30 лет.

— Что было дальше?

— Прошли выходные. Я пришла к ней в понедельник, она все время кашляла, даже говорить не могла. Я спросила: «Ты что, еще и простыла?» Она говорит: «Нет, у меня просто начался кашель». Она сказала, что даже до туалета не может дойти. Ей становилось все хуже, и на следующий день папа вызвал скорую, потому что она начала уже харкать кровью.

Мы решили, что ее отвезут в больницу, а потом мы все вместе мы к ней приедем. Вызвали «скорую», врачи приехали, послушали ее, посмотрели. Папа рассказал врачам, что ее рвет с кровью. Ее увезли, папа ей помог спуститься. Вечером приехали домой — сестры нет, никто никому не звонит. Я пришла, забирать своих детей и думаю: «Ну, слава богу, ее в больницу положили, сейчас вылечат, и будет хорошо». А 27-го утром мне позвонила мама и попросила срочно перезвонить папе. Звоню, папа мне говорит: «Она умерла. Я на Ким в травмпункте»…

— Почему в травмпункте, а не в больнице, если ее «скорая» увозила?

— Мы приехали на Ким, сходили в приемное отделение, там ее не было. Пошли в поликлинику. Она лежала сбоку, у регистратуры травмпункта, накрытая тряпками… Потом я стала немного узнавать, что и как, писала во все больницы. В ГКБ №4 на Ким мне ответили: она к ним не поступала. В травмпункте сказали: «Да, она поступала, но больше сказать ничего не можем». Я сходила на встречу с главным врачом травмпункта. А потом мы получаем письмо, что материалы дела сданы в архив. Понимаете, человека туда привезли на «скорой». Но ей только сделали рентген, поставили диагноз «Ушиб грудной клетки слева» и назначили электрофорез.

— Как получилось, что никто с ней не поехал на скорой? Почему она осталась одна?

— Папа с ней не поехал, потому что нужно было отвезти ребенка на занятия музыкой. Мама у меня инвалид, не ходячая. Я и муж работаем. Я подумала, что ее отвезут в больницу и все равно положат. Потому что нельзя было не положить!

— То есть вы думали, что ее положили, поэтому не хватились ее вечером?

— Мы были уверены в этом на 100%: она даже есть не могла, не могла встать даже до туалета. Мы никак не думали, что скорая может отвезти ее в травмпункт из дома. Врачи сказали, что сестра сама сказала им, что упала и сейчас у нее болит грудная клетка. Хотя ей уже ранее поставили диагноз «сотрясение мозга»!

— Врачи скорой, которые приехали на вызов, знали о ее предыдущей госпитализации и сотрясении?

— Да, мы им всё сказали, им всё было известно. Когда я смотрела метериалы дела, там нигде не отражено, что у нее сотрясение мозга, что ее рвет, что у нее кашель. Как мне объяснили врачи травмпункта, к ним ее доставили «в стабильном состоянии». Они, видимо, думали, что у нее перелом.

— Получается, врачи «скорой», которые работали на вызове, не передали информацию о симптомах?

— Да. Получается, она поступила в травмпункт почти как здоровый человек.

— С трех часов дня и до ночи сестра находилась в больнице одна. Неужели никто не видел, в каком она состоянии, никто не помог?

— Врачи ходили по коридору. Они сами говорят, что видели, как она сидела. Они говорят: «Мы к ней подходили, спрашивали, надо ли ей что-нибудь, она отвечала, что ее уже осмотрели». Охранник видел, что ей плохо и обратился к врачу травмпункта Зубаревой, чтобы та ее осмотрела. Зубарева дежурила в ночную смену. Осмотрела она ее, или нет, я не знаю. В материалах дела говорится, что моя сестра падала со скамейки, на которой она сидела, после падения ее осмотрела врач Зубарева, по просьбе охранника. Моей сестре задавали вопросы и она якобы «адекватно на них отвечала». Единственное, что сделала врач — оставила ее лежать на бетонном полу около регистратуры, чтобы сестра больше не падала и не получала никаких повреждений. Они, видимо, думали, что к утру ей станет легче. «Зачем оказывать помощь — врачи же ее уже осмотрели!»

— И никто не спрашивал, где родственники, почему никто ее не забирает?

— Я не знаю, как было на самом деле, но врачи мне говорят, что она им отвечала, что уже позвонила. Но она не могла позвонить! Мой номер она знала, папин номер она знала, но у нас не было ни одного пропущенного вызова. Единственный звонок не определенным номером был на мамином телефоне около часа ночи. Он длился 40 секунд. Но мама ничего не помнит. Мы живем в общежитии, может быть, они не могли дозвониться до нас, и она сообщила номер кого то из соседей. Распечатку с номера которого звонил охранник мне никто не дает, а мне она необходима только для того, чтобы убедиться что он правильно набрал номер и попал действительно туда, куда надо было.

— От чего умерла сестра?

— В основном диагнозе по факту смерти у нее двусторонняя гнойная пневмония, отек легких, отек головного мозга. Врачам можно было что-то предпринять. Обидно, что ее не осмотрели врачи ГКБ № 4, что ее не подняли. А когда обнаружили мертвой и вызвали полицейского и он ее осмотрел, ее не убрали. Получается, она умерла хуже, чем последний бомж…

— Что было дальше?

— Я писала в страховую медицинскую компанию с просьбой провести свое расследование по факту, правильно или нет была оказана помощь. Пришел ответ, что экспертиза проведена. Что-то они там нашли, потому что я неофициально знаю, что травмпункт заплатил штраф. Когда я установила опеку над детьми сестры, я снова занялась этим делом, пришла в полицию, где мне сказали, что дело было отправлено в Следственный комитет. Там мы нашли это дело. Но СК был не согласен с тем, что они должны проводить эту проверку, и написали в прокуратуру. В итоге дело перешло к прокурору и осело у него на столе. Но в конце концов его отправили в полицию. 12 июля я получила постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. Проверку они никакую не провели, ничего нового в деле не появилось.

— Кого вы считаете ответственным за то, что произошло?

— Врач Зубарева, которая дежурила ночью, виновата на 100%. Она не посмотрела, не сходила к рентгенологу, никак не проконтролировала ситуацию и оставила ее лежать на бетонном полу. Еще бы мне хотелось, чтобы признали виновным врача Акилина, которые ее осматривал. Я понимаю, что у него узкая специализация, но если человеку было так плохо, можно было сделать пять шагов до приемного отделения и проконсультироваться с каким-нибудь специалистом, подумать, что это может быть. А они осматривали ее только на ушиб грудной клетки!

— В возбуждении дела вам отказали, что вы намерены предпринять?

— Сейчас мы с юристом готовим документы на обжалование постановления об отказе в возбуждении уголовного дела. Потому что сам начальник следственного отдела в переписке указывает, что все признаки неоказания медицинской помощи врачом Зубаревой налицо. У Саши осталось двое детей, она была их единственной кормилицей. У меня еще своих двое детей. Я буду добиваться, чтобы врача Зубареву признали виновной. Если нас признают потерпевшими, то после суда, который, я надеюсь, мы выиграем, я хочу сделать следующее: приехать на место смерти Саши и поставить там ее фотографию, зажечь свечи и положить цветы. И буду сидеть там, пока не прогорят все 30 свечей — по количеству ее лет.