Божественная трагедия. Как Даррен Аронофски экранизировал Библию в триллере «мама!»

Внимание, в тексте есть спойлеры!

Для Даррена Аронофски «мама!» уже второй опыт обращения к библейским сюжетам. Только в отличие от предыдущего «Ноя», режиссёр в этот раз был ограничен в интерпретациях лишь своей фантазией. Однако не ждите, что создатели преподнесут вам все объяснения на блюдечке, а фильм будет таким же понятным, как множество ужастиков, заполонивших в последнее время экраны кинотеатров.

Создатели ловко маскируют «маму!» под заурядный семейный триллер. Вот безымянная героиня (Дженнифер Лоуренс) прибирает дом, готовит еду, стирает одежду и кажется делает всё, чтобы получить звание лучшей домохозяйки 2017 года. События фильма разворачиваются неспешно, а общий антураж и дом викторианской эпохи явно намекают на тёплое отношение создателей к работам Стэнли Кубрика.

Современные хорроры приучили зрителя, что каждую секунду герои находятся в потенциальной опасности, поэтому и здесь ждёшь, что на экране появится монстр или хоть какой-то атрибут фильма ужасов, но вместо этого лишь разговоры о незваных гостях, которые своим поведением испытывают терпение не только героини Лоуренс, но и зрителя. И чем ближе финал, тем больше гостей будет появляться в доме странной молодой пары пока в один прекрасный момент не станет ясно, что муж (Хавьер Бардем) и его супруга не кто иные, как аллюзии на Бога и мать-землю. Именно поэтому в фильме ни у одного из героев нет имени. Они здесь излишни.

Муж — «поэт», жена — «она» или «мама», первые два гостя (Эд Харрис и Мишель Пфайффер) — «доктор» и «его жена». Идеальная пара в идеальном мире, которой противопоставляются злоупотребляющий алкоголем Эд Харрис («Мир Дикого Запада») и похотливая Мишель Пфайффер («Бэтмен возвращается»). Последние двое персонажей, прошедшие процесс грехопадения, несмотря на преклонный возраст (66 и 59 лет), прекрасно справляются с нагнетанием напряжения в кадре и создают необходимую в некоторых особо затянутых местах фильму динамику.

Для размышлений на тему нашего прошлого, настоящего и будущего Аронофски выбирает форму не столько фильма ужасов, сколько фильма-притчи. Поэтому подготовленный зритель без труда разглядит здесь отсылки к раннему периоду христианства (знак «Рыбы» на зажигалке и сумке «доктора»), книге Бытия (история с одним братом, который убивает другого из зависти), религиозному экстремизму (крестный ход поклонников к дому поэта, поклонение любым его образам), современным акциям протестов и загрязнению окружающей среды. Последнее становится заметно особенно ярко, когда понимаешь, что дом, в котором живут герои — это на самом деле наша планета, где вновь приходящие гости так и норовят что-то сломать или перекрасить стены — это все мы, люди. Не трудно догадаться, что экоактивист Аронофски после веганско-библейского боевика «Ной» ловко проходится по самым актуальным проблемам от уже упомянутого загрязнения окружающей среды до духовного конца света.

В современном кинематографе довольно редко встречаются подобные внежанровые произведения и многоуровневые полотна. Сравнение с произведением искусства не случайно, ведь с помощью рук своего постоянного оператора Мэттью Либатика режиссёр действительно создаёт на экране картину уютного девственного места, где с помощью плавных переходов между сценами и ламповыми цветами внутренних интерьеров дома зрителю открывается жизнь какой она была в райском саду или, возможно, какой она могла бы быть, если бы Адам не сорвал яблоко с древа познания. Не зря героиня Лоуренс столько времени уделяет покраске стен дома, а её муж неоднократно напоминает всем гостям, что именно она спроектировала этот дом по своему вкусу. И тем интересней наблюдать, как меняется цветовая палитра ближе к финалу ленты с увеличением количества гостей. Как лес, постепенно умирающий с приходом людей, сердце дома, которое периодически видит мать, также угасает.

Фильм заканчивается на той же сцене, с которой начался — мать-природа не выдерживает потребительского отношения людей к себе и уничтожает всё сущее в языках всепоглощающего огня. Умирая, она отдаёт мужу (Богу) единственное, что у неё осталось — любовь. Возможно, действительно только любовь и способна нас спасти. Однако финал остаётся открытым для интерпретаций, даже не смотря на то, что в титрах звучит одна единственная песня «The End Of The World».

После фильма у вас наверняка останется масса вопросов, поэтому мы составили список произведений литературы, которые помогут понять на что ссылался Даррен Аронофски и о чём пытались нам сказать герои его фильма:

• «Книга Бытия» — первая книга из пятикнижия Библии, где можно встретить несколько историй, послуживших вдохновением для создателей фильма;
• «Кто боится Вирджинии Вульф? « — камерная история о том, как уставшая друг от друга супружеская пара затевает игру с другой более молодой семьёй после того, как приглашает их в гости;
• «Ребёнок Розмари» — молодая бездетная пара переезжает в Нью-Йорк, где знакомится со своими странными новыми соседями, которые оказываются сатанистами, помогающими семье завести ребёнка;
• «Сияние» — одна из самых известных экранизация романов Стивена Кинга, в которой Джек Николсон играет писателя, уезжающего за вдохновением в уединённый отель, где он постепенно сходит с ума из-за присутствия в этом отеле потусторонних сил;
• «Порождённый» — один из самых странных фильмов этой подборки и однозначно фильм не для слабонервных. История, также как и в «маме! « основана на библейских сюжетах, но подана как чёрно-белый фотофильм о смерти Бога и рождении сына Матери-земли. Смотрите его только в том случае, если вам есть 18 лет.

Николай Гостюхин для Properm.ru