Как строили, разрушали, а теперь восстанавливают женский монастырь в Кунгуре
Основание и расцвет монастыря
История женского монастыря в Кунгуре берет свое начало в первой четверти 19 века. После окончания Отечественной войны 1812 года против войск Наполеона Бонапарта во всей стране осталось много одиноких солдатских невест, вдов, детей-сирот. В 1820 году несколько женщин, оставшихся без мужей, отцов и сыновей, собрались в селе Орда, что находится в 28 километрах от Кунгура. Здесь же они дали обет, что больше не станут чьими-то женами и посвятили себя служению и заботе об обездоленных детях и престарелых людях.
В Орде монахини жили около пяти лет. Затем, в 1825 году, одна из основательниц будущей Кунгурской общины старица Мария отправилась в Саров (город в Нижегородской области), чтобы встретиться там с Серафимом Саровским (основатель и покровитель Дивеевской женской обители, в 1903 году был канонизирован Святейшим синодом) и получить его благословение. Преподобный дал ей совет отправиться из Орды в Кунгур, чтобы основать там монастырь. После этой встречи монахини написали письмо епископу Пермской епархии Дионисию.
Епископ дал разрешение поселиться в небольшом доме с двумя окнами, что находился на территории Иоанно-Предтеченской кладбищенской церкви Кунгура. Здесь они занимались рукоделием, брали заказы у местных купцов, шили одежду и приданное для их дочерей. Постепенно монахинь и послушниц стало больше. Скопив деньги, в 1832 году они выкупили участок напротив кладбищенской церкви и начали строить каменный двухэтажный дом, в который переехали год спустя.
Из путевых листов протоиерея Стефана Лукина:— В Кунгуре быть монастырю намного удобнее, чем в Перми. Место, занимаемое общиною сестер под домом и огородом, удобное, совершенно никакого стеснения. 15 вдовиц и девиц, проживающих сегодня, очень желают открытия обители в Кунгуре. Да и кунгурские жители, со своей стороны, открытие женской обители в своем городе считают делом свыше благословенным, и многие имеют желание принять иноческий чин.
14 апреля 1851 года Кунгурскую Иоанно-Предтеченскую общину официально утвердили. Ее попечителем назначили купца третьей гильдии Андрея Пиликина. При его поддержке появился келейный корпус, где стали жить монахини, и началось строительство Домашней церкви во имя Божией Матери. Затем, в 1860 году, на средства купца первой гильдии Алексея Губкина (основателя самой крупной фирмы по продаже чая в Российской Империи) построили второй и третий келейный корпусы. В них разместились воспитанницы женского духовного училища и девочки-сироты.
29 октября 1868 года общину переименовали в Иоанно-Предтеченский женский монастырь. В это время здесь служили 17 монахинь: женщины из Пермской, Вятской, Рязанской и Тобольской губерний, Владимира, Казани и Ижевского завода. Также при монастыре было образовано приходское училище на три класса. В нем обучалось 50 девочек, они изучали русский язык, богословие, арифметику, историю, географию и чистописание. Позже на месте училища была открыта школа, где до 10-летнего возраста девочек готовили к поступлению в Пермское епархиальное женское училище.
При поддержке все того же Алексея Губкина построили еще два келейных корпуса, открыли производство свечей и в 1877 году заложили главный храм монастыря — Никольскую церковь (Усекновения главы Иоанна Предтечи), под алтарем которого сейчас находится могила купца-мецената. С годами монастырь становился все больше, в 1903 — 1914 годы при нем возвели еще один храм — Церковь Рождества Иоанна Предтечи. В это время здесь жило около 350 монахинь и послушниц, а в мастерских монастыря трудилось около 150 наемных работников.
Если вы нажмете: «Читать полностью», то узнаете, что происходило с монастырем во время Гражданской войны и «Красного террора», как малолетные преступники и дети «врагов народа» устроили бунт и почему сегодня храмы находятся в таком плачевном состоянии.
Гражданская война. Начало заката
В 1917 году в Российской империи началась Гражданская война. В сентябре 1918 года, вошедшие в Кунгур отряды «Красной армии» под командованием Василия Блюхера, размещаются на территории Иоанно-Предтеченского женского монастыря.
«Половину монахинь красногвардейцы выгоняют на улицу, чтобы освободить кельи для солдат. Остальных (в основном молодых женщин) оставляют в качестве прислуги. Они готовят, убирают и стирают. Некоторым монахиням предлагают замужество, отчего те по ночам убегают в монастырь на Бахаревке», — рассказывает создатель музея монастыря Марианна Соболевская.
Однако войска «красных» пробыли в Кунгуре недолго, уже в декабре 1918 года город берут белогвардейские отряды адмирала Александра Колчака. Они также занимают кельи монастыря. Как утверждает Марианна Соболевская, пока «белые» находились в городе, все было тихо и спокойно, поскольку игуменья монастыря Венедикта (Мария Котельникова) была в хороших отношениях с Колчаком. Затем белогвардейцы покидают Кунгур, армия выдвинулась дальше.
ГУЛАГ для малолетних
После окончания Гражданской войны все имущество монастыря было конфисковано и национализировано, однако сам монастырь продолжил существовать. Сюда свозили сирот со всех территорий страны, чтобы монахини за ними ухаживали. В 1921 году Иоанно-Предтеченский женский монастырь официально ликвидируют, но детская коммуна здесь остается. Бывшие монахини становятся социальными работниками, получающими зарплату.
В 1930 году по решению президиума Уральского исполкома на месте монастыря организуется трудовая коммуна для беспризорных детей и малолетних преступников, а всю территорию обносят высоким деревянным забором. В 1933 году коммуна стала трудовой колонией, в том числе для детей «врагов народа», арестованных в годы «Красного террора». Во многих тюремных анкетах было написано: «Родители репрессированы за контрреволюционную деятельность органами НКВД».
Здесь мальчиков и девочек с 8 до 16 лет учили трудиться на благо государства, после чего отправляли на стройки. Как рассказывает Марианна Соболевская, дети жили в ужасных условиях: еды и мест не хватало.
Из отчета администрации колонии:— Взвешивание на 1 августа показало, что за период двух месяцев малолетки потеряли 754 кг веса или 3 кг в среднем на каждого. Причиной такого положения является непосильный труд, так как в условиях лагеря нет легких физических работ. Их используют на тяжелых работах: распилка дров, переноска материалов, земляные и погрузочно-разгрузочные.
В 1934 году в колонии находилось 800 «воспитанников», к 1936 году их стало 1,3 тыс. человек, а к 1938 году в коммуне содержалось уже 1,7 тыс. детей. Чтобы «разгрузить» трудовую колонию, старших заключенных стали отправлять в трудовые лагеря ГУЛАГа, где они работали вместе со взрослыми осужденными.
История трудовой колонии закончилась в 1958 году, когда в феврале дети устроили бунт из-за непосильных работ и общей напряженности внутри. Они выстроились в несколько колонн от младших к старшим и стали двигаться к единственному выходу из колонии — большим воротам. Чтобы остановить восстание заключенных, надзиратели пытались их уговарить остановиться, но безуспешно. Тогда в дело пошло оружие. Были это выстрелы на поражение или предупредительные — неизвестно. Однако, как рассказывает Марианна Соболевская, на территории монастыря находили останки детей.
Эпоха ФСИН и начало возрождения монастыря
После февральского бунта всех подопечных колонии распределили по детским домам, и уже в июне 1958 года на территорию монастыря привезли 1,2 тыс. взрослых заключенных. Новое учреждение стало называться ИТК-№30. Как и их юные предшественники, осужденные работали здесь «на стройке социализма».
Для нужд колонии были построены новые здания и реконструированы все храмы. В Никольской церкви разместили кузнечно-прессовочный и сварочный цеха. Внутри церкви Рождества Иоанна Предтечи был достроен второй этаж, а купол закрыли потолком. Здесь же, на первом этаже, находился тюремный клуб, сцена для выступления заключенных была на месте алтаря. Надписи с нумерацией отрядов до сих пор можно увидеть на стенах храма.
В 1990 году Никольский храм отделили от территории исправительной колонии, но, несмотря на это, службы в нем не проводились еще несколько лет. Внутренние помещения здания были в ужасном состоянии — все пропитано мазутом, гарью и грязью. Чтобы начать обряды, храм нужно было отремонтировать, провести земляные и реставрационные работы.
Новые монахини приехали в Кунгур в 2009 году из женского монастыря на Бахаревке. Это пожилые женщины от 60 до 80 лет. Сначала они поселились в деревне Колпатники в доме при Ильинской церкви. Затем переехали в здание бывшей просфорни Иоанна-Предтеченского монастыря, где последние годы находился детский сад. Малыми силами они восстанавливают доставшееся им имущество церкви.
В 2014 году территория монастыря официально переходит от ФСИН к РПЦ. Однако, как рассказывает Марианна Соболевская, еще год церковнослужителей на территорию колонии не пускали. По ее словам, все это время здесь «происходил грабеж как в 1918 году»: вывозили станки, железо, снимали двери, замки и окна, срывали линолеум, рушили крыши зданий.
Когда в 2015 году монахини и верующие попали внутрь, то увидели полную разруху. «Все было выброшено, разбито. Если находили шкаф нормальный, то он обязательно был распилен с одной стороны», — рассказывает создатель музея монастыря.
Наши дни. Золотые купола и разрушенные здания
За четыре года в монастыре изменилось немногое. На собранные пожертвования монахиням удалось привести в порядок один корпус, где сейчас располагаются их кельи, отремонтировать часть административного здания со столовой, привести в порядок Никольскую церковь. Здесь же при монастыре у них появился свой огород. Конечно, его урожая не хватает, чтобы кормить всех монахинь и послушниц, поэтому продукты закупаются.
В основном восстановление Иоанно-Предтеченского монастыря держится на инициативе неравнодушных жителей. Некоторые приходят сюда в выходные или после работы, другие приезжают на несколько дней, чтобы поработать и отвлечься от мирских проблем. Взамен им дают спальное место в келье и кормят три раза в день. Но особо сложные работы (земляные или строительные) выполняются наемными работниками.
О долгосрочных перспективах восстановления монастыря пока говорить сложно. Территория большая, денег не хватает, а работы достаточно много. Забор, оставшийся по наследству от ФСИН убирать пока не собираются — боятся вандалов. Чтобы защититься от непрошеных гостей (как правило, это люди с низким социальным статусом и моралью), здесь на ночь выпускают собак.