Жительница дома на Куйбышева 103: «Он должен был рухнуть»

Трамвай застыл на путях между машинами полиции и МЧС. Электрики отсоединяют троллейбусные провода. Движение в квартале перекрыто сотрудниками ДПС. Дом № 103 на улице Куйбышева в оцеплении, по периметру — сотрудники полиции. Следующее — кольцо из зевак и журналистов.

С самого утра этот квартал стал местом сосредоточения всех спецслужб: полиция, служба спасения, МЧС. На ступеньках магазина, расположенного в соседнем доме, сидят кинологи в окружении трех служебных собак — пока под завалами им никого не удалось найти.

Во дворе через дорогу сотрудники МЧС выгружают дрова и устанавливают палатку, здесь будет организован центр выдачи горячего питания для жильцов дома и сотрудников. Рядом расположился штаб.

«Мы на даче были, — подхожу к семейной паре, которая издалека наблюдает за тем, как спасатели работают на чердаке разрушенного дома. — Нам утром позвонили соседи и мы приехали. Вам лучше пообщаться с теми, кто был там. Они все во дворе, как вывели так и стоят».

Во дворе дома свое оцепление, граница — красно-белая лента по периметру. Подъездная дверь нараспашку, перед ней полицейские. Они отвечают за сохранность вещей — покидая квартиры ранним утром, многие не успевали забрать даже документы.

«Лагерь» жителей расположился на детской площадке, во внутреннем дворе дома. Люди стоят группками, тут же сотрудники МЧС и полиции, которые берут показания. Несколько человек «в гражданском» заходят в «лагерь» с пакетами еды в руках. Старый металлический грузовичок, вросший в асфальт, превращается в импровизированный стол — сотрудники МЧС призывают всех подкрепиться: «А скоро будет горячая пища».

Хотя в ДК Солдатова для жильцов организован пункт временного размещения, уходить они не спешат: «Через два часа генерал МЧС должен сообщить можно ли нам будет зайти в подъезд, взять вещи».

— Утром, в 6:20 услышали шум и вибрации, — рассказывает житель дома Владимир Гусев. — Вышел, посмотрел — угол обвалился. Вернулся, постучал соседям и маме. Разбудил, сказал: собирай самое ценное, вещи необходимые и выходим на улицу.

Сотрудники МЧС и полиции приехали в течение 10 минут. Сам Владимир Юрьевич живет в третьем подъезде, соседнем с тем, где произошло обрушение. Жители подъезда давно жаловались на то, что дом находится в аварийном состоянии.

— Жители четвертого подъезда давно говорили о том, что у них образовались трещины, они писали, но — никакой реакции. Вторая возможная причина — в подвале несколько лет назад открылся магазин, возможно, это как-то повредило фундамент.

Подхожу к мужчине в черных резиновых сапогах, он только что закончил что-то писать и, отходя, отдал листок девушке в полицейской форме, освобождая место для следующего. В доме живет его мама, по его словам, причиной обрушения могло стать то, что подвал постоянно затапливало.

Четыре женщины держатся в отдалении от остальных, у серого гаража, откуда открывается вид на угол дома. К ним подходит еще одна — несет бутерброды и бутылку воды.

— Здравствуйте. Вы из этого дома?
— Угу.
— Расскажите, что произошло.
— Мы не рассказываем. Нам не до этого, — наперебой отвечают женщины. — У нас под завалами человек лежит.

Позже одна из жительниц дома рассказала про женщину, которая молчаливо стояла в центре этой группы: «Это у нее там мама под завалами. Она сама вылезла в окно, отцу руку сломало — его увезли в больницу, а мать где-то под завалами осталась».

Проблема в доме появилась давно, рассказывает женщина, но никто не хотел ее решать.

— Проблема не первый год, у нас постоянно копают подвал. Копают все глубже и глубже. Нарушили все несущие конструкции…
— Это определит экспертиза, — урезонивает ее усатый мужчина в очках, стоящий рядом.
— Да, но это как мы понимаем, — продолжает женщина, — рядовые жители. Дом старый, 55 или 54 года. Мы везде обращались: в администрацию, управляющую компанию, жилищную инспекцию. Двери в квартирах не закрывались, трещина по дому. Он должен был рухнуть.
— И что, на обращения никак не отреагировали? — спрашиваю я.
— Ну, дом же рухнул…
— Магазины углублялись постоянно, убирали там сваи, — поддерживает мужчина, — тут не один десяток магазинов поменялся, все реконструкцию делают, а по дому трещина пошла.

— Ну что, жильцы, я уговаривать вас буду что ли? Пройдемте уже! — майор в намокшей фуражке забирает часть жителей и вместе с ними покидает двор.

Дождь усиливается, но толпа зевак не уменьшается. Движение в квартале до сих пор перекрыто, только КамАЗы, груженные доверху кирпичами и обломками бетона, один за другим нарушают линию оцепления.