Руководство Vs. зоозащитники: Фоторепортаж из муниципального приюта для животных

Начав разбираться в конфликте общественников с руководством мунициапального приюта, мы взяли интервью у директора учреждения Дмитрия Киселева, а также «показали» ситуацию глазами волонтеров и защитников животных. Осталось только самим увидеть приют и оценить проиходящее в месте, которое некоторые пермяки прозвали «концлагерем для животных».

***

— Вы кто? — встречает меня на входе в приют охранник.

— Журналист, — отвечаю.

— Журналистам нельзя. Только по предварительному согласованию, — возражает мужчина, преграждая путь.

— То есть я, как журналист, не могу попасть на территорию муниципального учреждения?

— Только по согласованию.

— Странно, а по закону могу. Хорошо. А как человек со стороны я могу на собак посмотреть?

— Пожалуйста, иди, записывайся в журнал. И дверь закрывай, не май месяц.

Записавшись как волонтер, прохожу на территорию. Встретила директора приюта Дмитрия Киселева, его заместителя Александра Зубова и завхоза Сергея Мамаева. Как нам стало известно, они готовились к очередной проверке.

Начитавшись заранее нормативных актов с сайта Управления по экологии и природопользованию администрации города Перми, разглядываю вольеры.

«Каждый вольер, отсек должен быть укомплектован сухой подстилкой, емкостями для кормления и поения в количестве, достаточном для содержащихся в них безнадзорных собак, а также защитой от ветра при содержании животных в уличных условиях. Наличие воды в вольерах, отсеках должно быть постоянным, доступ к воде свободным», — говорится в постановлении правительства Пермского края.

Уличные вольеры выглядят ужасно: о сухих подстилках тут явно не слышали. Собаки сидят на льду, перемешанном с экскрементами. Воды в поилках нет. Раньше и поилок не было, это волонтеры их повесили так, чтобы собаки не опрокидывали емкости.

«Размеры отсеков, вольеров и клеток должны обеспечивать удовлетворение потребности безнадзорных животных в движении», — гласит следующий пункт постановления правительства ПК.

В вольерах сидит по 8–12 собак. Есть худые будки, но место в них достается не всем. Там либо прячутся те, кому более сильные особи не дают покоя, либо наоборот — греются «лидеры» стаи.

В дальних вольерах сидят совсем молодые щенки. На вид им не больше пяти месяцев, сидят скученно. Здесь холодно и ужасно пахнет. Света нет ни естественного, ни искусственного. Прохожу по дальним вольерам. Собаки поднимают лай, словно пытаются привлечь к себе внимание. Если дотронуться до решетки, то они все начинают лизать руку. Воды в ведрах здесь тоже нет. Некоторые собаки пытаются выгрызть из них лед — безуспешно. Тут же появляется какой-то мужчина с лейкой, видимо разносит воду по мискам.

Согласно регламенту, выложенному на сайте приюта, щенки в возрасте до шести месяцев должны содержаться в помещении с температурой не ниже +7 градусов. Щенков в возрасте до года должны кормить не реже двух раз в день. Люди, бывающие в приюте, предупреждали меня, что сотрудники не особо стараются накормить каждого. А главный антидогхантер Перми Семен Филипповский уверяет, что собаки едят только тогда, когда в приюте варят кашу волонтеры.

Обращаю внимание на миски собак. В вольерах это либо тазы, либо длинные корыта.

В дальных вольерах они пусты, зато в тех, что на виду — с горой навален сухой корм. Некоторым его насыпали даже не в миску (ведь ее нет), а просто около будки — на снег, рядом с экскрементами. Создается впечатление, что навалили просто для вида.

Согласно постановлению правительства ПК, клетки и вольеры должны чиститься ежедневно. Кроме того, «не реже одного раза в 10 дней специальный инвентарь для чистки клеток, боксов, вольеров, емкости для кормления и поения, подстилки должны проходить дезинфекцию в дезинфекционно-моечной камере». Моечной камеры, кстати, я не увидела, хотя возможно, что она где-то есть. Глядя на вмерзший в лед мусор, сложно представить, что там часто убираются.

Захожу в помещение. Там кто-то спешно моет кухню и вольеры. До такой чистоты, что можно босиком ходить. Тут же стелят чистое одеяло. За углом таких много, их привозят неравнодушные на подстилки собакам. Вновь появляется мужчина с лейкой, набирает воду и снова исчезает.

За дверью с надписью «Изолятор» кто-то душераздирающе воет, за другой дверью скулят щенки.

Напротив кухни — холодильник на замке. Тот самый, что вызывает споры в социальных сетях. Якобы в нем складируют трупы умерших, в том числе, неестественной смертью животных. Прошу открыть.

— Так, фотографировать мы это не будем! — отодвигает камеру замдиректора приюта Александр Зубов. В холодильнике лежат мертвые щенки.

— Отчего погибли? - спрашиваю его.

— А я откуда знаю? Я заместитель директора.

— То есть вы не знаете отчего у вас в приюте собаки умирают?

— Я почему это знать должен? Я же не ветеринар! — экспрессивно возражает мужчина.

— Ну так вы же заместитель директора, - удивляюсь я реакции.

— Заключение делает ветеринар, а потом мне отчитывается. За этих не отчитался еще, — захлапывая холодильник, говорит мужчина.

Позже сотрудники приюта рассказали, что два маленьких щенка погибли по неизвестной причине, а одного загрызли в вольере взрослые собаки.

Прохожу мимо «щенятника» и случайно замечаю, как отпинывает щенка сотрудница приюта, которая моет в вольере полы. Увидев меня, она продолжает шевелить шваброй и что-то бормотать себе под нос. Захожу посмотреть на малышей. Как только санитар заходит к ним в «загон», они разом устремляются к дальней стенке, залезают друг на друга и вжимаются в кафель. «Наверное, боятся людей», — подумала я. Подхожу и протягиваю руку. Куча носов и хвостов тут же устремляются к дверце и начинают прыгать, требуя ласки. Вновь заходит санитар — и вновь они вжимаются в стену.

Активисты также просили обратить внимание на «Дастеры», закупленные приютом для отлова собак. По их информации, иномарки «ночуют» на парковке на Гайве, в том же районе, где живет директор приюта. Руководство это объясняет тем, что экономичнее пользоваться бесплатной парковкой на Гайве, чем ставить иномарки на платную парковку в районе приюта. Если это действительно так, то непонятно почему нельзя оставлять машины на территории приюта. Но на этот случай, по словам зоозащитников, в качестве довода приводится то, что крысы перегрызают в иномарках провода.

Я вышла на улицу, во дворе как раз появились отловщики. Привезли новую партию собак. Обращаю внимание, что животных привозят в прицепах, в железных клетках. «Собак нельзя перевозить в прицепе. По регламенту собака должна перевозиться так, чтобы она была в поле зрения ловца. Плюс, должно быть отопление», — предупреждали меня зоозащитники. То есть не в отдельном прицепе к иномарке, а, например, в фургоне.

В целом, впечатление о приюте остается неприятным. И вид вольеров, и отношение сотрудников вызывает много вопросов. Версии зоозащитников и руководства сильно разнятся. Хотя, не исключено, что преувеличивают обе стороны, но верится больше волонтерам.