Торг, гнев, принятие. Всё, чем запомнятся пермякам эти недели

Сегодня важно говорить об учебнике психологии. Поднявшийся в начале месяца до максимальных значений уровень тревожности россиян — 70% — к 16 октября резко упал — до 56%. В начале сентября чувствовали себя очень неспокойно всего 39% граждан. Данные еженедельных опросов публикует федеральный Фонд «Общественного мнения». Число абсолютно спокойных россиян растет и падает в той же динамике — к концу первой недели октября — от 57% до 26% и теперь поднялось до 38%.

С одной стороны, всем давно известно, что есть ложь, есть наглая ложь и есть статистика, и кажется — не может на фоне развития событий становиться спокойнее. Но, к счастью, у человека есть защитные механизмы психики и они заставляют нас трезво смотреть на любые вещи, как бы не хотелось впадать в панику. А часто, будем честны, очень хочется. Только это самое опасное, что еще может с нами произойти.

Но давайте отмотаем время назад и поймем, почему такой резкий скачок настроений произошел в нашем обществе и как это возможно в принципе почти мгновенно: от тревожности — до спокойствия, как от ненависти — до любви.

Пиковая неделя, когда тревогу стали чувствовать граждане в большинстве, пришлось на момент объявления частичной мобилизации. И по классике — сначала отрицание, а потом гнев. Давайте будем честны, в момент гнева в нашем обществе произошли многие события, если не учитывать только официальные сообщения.

Наши мужчины собрались в путь, у каждого он оказался свой. Одни отправились восстанавливать навыки воина и готовиться к участию в спецоперации. Другие — как странники пошли искать лучшей жизни там, где нас нет. Как путь, так и правда оказалась у каждого своя, очень не хочется делать оценки чьему-либо выбору. У каждой группы оказался и свой гнев, и эти потоки не пересекались, как гнев воина не может быть похож на раздумья путника.

Через короткое время — всего дней десять — оба гневных потока почти остановились. Один, вернемся на землю — по достижению регионами мобилизационных заданий, второй — по той же причине, ибо уезжать куда подальше оказалась уже незачем.

Все это время были еще и третьи. Это те, кто принимает решения на всех уровнях власти. И у них оказался свой путь, и он ярче всего проявился — снова по классике психологии — в момент спадания гнева и перехода в стадию торга. И в торг с этими третьими вступили и первые, и вторые. Первые — особенно громко в Пермском крае — публично требовали законного права на спокойствие для семей пока они шагают с оружием. Вторые — тихо заявляли о своих правах вернуться из странствия без общественного порицания.

А еще одна, не упомянутая ранее категория — женщины — все это время гасили свой гнев — и тоже по классике науки психологии — в мелкой моторике швейного дела.

Это, безусловно, все гипотезы и фантазии. Если бы не одно «но». С которым мы столкнемся по всей вероятности очень скоро — следующая стадия принятия неизбежного — депрессия. И здесь снова велика роль той самой третьей категории (не воинов и путников, а принимающих решения). И от их готовности выслушать, понять и выбрать нужные терапевтические для людей действия, очень зависит состояние нашего общества.

Потому что однажды мы все обязательно примем все наши страхи, тревоги и боль — и путники, и воины, и женщины и даже те, кто взял на себя смелость решать за других. Другого нам не дано, чтобы потом собраться вместе и понять — кто мы, где мы и куда мы идем? И записать это во все нужные учебники.