Пермь — самый зеленый миллионник России. Как сохранить ее во времена больших строек?

В мае этого года Пермская гордума вынесла решение по изменению границ Черняевского леса. Согласно документу, из особо охраняемой природной территории (ООПТ) исключили участок площадью 3,5 га, где расположена база отдыха «Чайка». Этот участок заменили другим — в долине Мулянки, его площадь составляет 20 га. Общественники считают, что это приведет к уменьшению буферной зоны, которая имеет рекреационное значение, из-за чего может увеличиться антропогенная нагрузка на прилегающую часть Черняевского леса.

Журналист Properm.ru Ольга Седурина постаралась разобраться, насколько реальны опасения, вызванные данной ситуацией.

— Что представляют собой городские леса и особо охраняемые природные территории сейчас? Чем мы обладаем, чем мы дышим? Можем ли мы называть Пермь, как раньше, одним из самых зеленых городов России?

— По данным последних исследований, Пермь признана самым зеленым городом-миллионником за счет того, что в ней очень высока доля городских лесов. В центральных районах может быть нехватка озелененных территорий за счет плотной застройки, но в целом в городе «зеленая» ситуация довольно благоприятная.

В городе очень важно соблюдать баланс природных территорий. Должен обязательно быть водно-зеленый каркас — связанность зеленых территорий между собой и с речными долинами, которых в Перми очень много. Всё вместе обеспечивает устойчивость экосистемы города, что позволяет сохранять физическое и ментальное здоровье горожан.

— Всё время говорится, что в Перми большие выбросы, довольно загрязненный воздух. За счет большой площади городских лесов и большого числа открытых и подземных рек удается ли сохранять эту «кровеносно-легочную систему»?

— На нас работает площадь. Пермь — четвертый по протяженности город России. Производства у нас тоже рассредоточены. Есть долины малых рек, которые служат естественными коридорами — воздуховодами, где сохраняется большое биоразнообразие. Каждый случай вырубки деревьев в городе остро задевает интересы горожан, потому что все понимают зависимость здоровья от состояния природы в городе.

Нам очень повезло с долинами рек и большой площадью городских лесов. Наша задача — рационально этим пользоваться, не допускать ухудшения экологии, по возможности преумножать площадь озеленения за счет высадки новых растений.

— Этот процесс потихоньку идет.

— Да, процесс идет. И очень хорошо, что было создано МКУ «Горзеленстрой» и заложен первый питомник. Во времена Миндовского были питомники, но потом был большой период, когда Перми не имела собственных питомников, и всё приходилось закупать на стороне. Теперь у нас заложен собственный питомник, и, насколько я знаю, будет создаваться следующий.

Есть и ряд законодательных инициатив, например, закон об озелененных территориях Пермского края.

Стоит отметить личное внимание властей к вопросам экологии. При губернаторе Дмитрии Махонине был создан совет по экологии по инициативе нашего Общества охраны природы. При администрации активно работает управление по экологии и природопользованию после прихода нового руководителя Дмитрия Андреева.

Нужно улучшать информационную работу, ведь люди могут даже не догадываться о позитивных изменениях, а негатив всегда бросается в глаза.

— Самый большой негатив второй раз за год вызывают процессы вокруг Черняевского леса. Выяснилось, что в Перми, по сути, нет единого гражданского общества. Велосипедисты — одно гражданское общество, экологи — другое… Перед началом работ никто не озаботился собрать их вместе и сказать: «Давайте договоримся…»

— Насколько мне известно, городское управление по экологии собирало эти группы, я сам входил в экологическую группу. Сложность в том, что в каждой группе есть подгруппы. Например, одни велосипедисты могли одобрить этот проект, а другие — нет.

Мы в экологическом сообществе не раз собирались и удивлялись: «Как получается, что мы все хотим одного, договариваемся, потом оказывается, что выходит другое?». Не было проекта «Зеленое кольцо» — плохо было, долины замусорились. Дошло до благоустройства — у нас новая головная боль: что с благоустройством делать. В Черняевском лесу получилось ровно так же. Мы готовили свои предложения: какие-то были учтены, какие-то нет. Это вызвало резонанс и у тех, кто был на этих встречах, и у тех, кто не был.

— Конечно, третий, четвертый, пятый участник процесса — подрядчики, которые не знают каких-то экологических норм, делают, как привыкли делать.

— Да, возникает вопрос контроля. Понятно, что есть техническое задание. Возможно, нужно каждый раз отслеживать, соответствует ли ему выполненная работа. И очень сложно учесть интересы всех сторон.

На мой взгляд, очень важно перед работами по благоустройству организовать информационную кампанию и пресс-конференцию, закидывать информацию во все паблики, чтобы люди знали, как и что будет происходить. Можно сразу максимально доступно объяснять: да, в какой-то период будет неудобно, вы можете бояться за лес, но мы просчитали… Объяснение, которое Дмитрий Андреев дал по поводу Черняевского леса уже после волны негатива, выглядит как оправдание.

— В других регионах еще до начала работ по всему лесу выставляют стенды с информацией, что и как будет делаться, — значит, есть методы, которыми можно донести информацию, объяснить и успокоить людей.

— Это отдельная большая работа, со своим финансированием, которое не было запланировано. Если бы там, где вывалили груды щебня, заблаговременно установили бы табличку, для чего нужен щебень, то вопросов бы не возникло. Люди бы ходили, читали, потом бы соотнесли картинку с объяснением.

Некоторые работы нельзя провести, не повредив корни деревьев, как это произошло в Черняевском лесу. Большая часть деревьев восстановится, и есть исследования, что это не нанесет существенного вреда. Но пермякам нужно было это заранее объяснить, потому что лес имеет для них сакральное значение.

Отдельная история возникла со строительством визит-центра в Балатовском парке. Проект к управлению по экологии не относится, и городские власти не объяснили этого. Идея строительства появилась задолго до назначения Андреева на пост начальника управления.

— Да, это уже решено. Сейчас новый виток истории вокруг участка Черняевского леса, по которому проходит газопровод и который не относится к ООПТ. Почему пермяки так остро восприняли ситуацию?

— Участок входил в ООПТ, но носил хозяйственное назначение, потому что на нем не было ценных редких видов растений и практически не было деревьев. Однако существует мировая практика — зонирование: в центре находится максимально охраняемая заповедная зона, чем дальше от нее, тем больше снижается охранный статус территории, зато возрастает хозяйственный и реакционный. Так устроены национальные парки. Черняевский — не исключение.

Основное опасение пермяков было связано с тем, что будет на участке, с которого депутаты сняли статус ООПТ. Недавно была история с РЖД, когда планировалось вырубить часть деревьев под строительство гостиницы, с нелогичным и сомнительным объяснением. Здесь тоже никто не понял, зачем делаются работы, а планы собственника не озвучивались. Всегда подозревается худшее, например плотная многоэтажная застройка, которая негативно повлияет на прилегающий участок леса. А в Черняевский лес приезжают люди из разных удаленных районов, не говоря о самих жителях Паркового.

— Может ли произойти обратный процесс, когда все пьянки-гулянки, костры и мангалы сгонятся сюда с соседних участков?

— Сохранение участка может быть организовано по-разному. Например, жилье в долинах рек — не всегда зло. При учете негативных факторов может возникнуть и позитивный. Необходим правильный проект, согласованный с учетом местности.

Сейчас в ходе благоустройства Черняевского леса ликвидируется шашлычная зона в Золотых песках. Планировать такие зоны нужно сразу, в оптимальных местах, не в лесу, но рядом. Это большая комплексная работа, с пониманием всех заинтересованных сторон, но ее можно проделать. Если бизнес только гонится за максимальной прибылью, то мы можем получить негативную реакцию публики и пагубное влияние на лес. А если сделать правильно, то благоустройство сработает на сохранение природной территории.

— Что все-таки планируется на участке?

— Это нужно спрашивать у собственника. К примеру, неплотное среднеэтажное строительство может не оказать негативного воздействия на территорию леса, если правильно сделать подходы и перенаправить пешеходные потоки.

Негативная реакция возникает от недостатка информированности, и мы опять ее можем получить, если не будем рассказывать, что и для чего делается. Мне кажется, что половина бюджета проекта должна идти на благоустройство, половина — на информационную работу.

— Бегунов и велосипедистов стало гораздо больше, чем тех, кто приходит с шашлыком.

— Такие тенденции тоже есть. Мы думаем, что нужно вводить лесотерапевтические практики — это мировой тренд, который в Перми представлен единично. Например, Елена Плешкова активно продвигает его в Черняевском лесу. Можно сразу при благоустройстве заложить участок под небольшой экоцентр или другой объект, в котором мы могли бы учить пермяков правильному взаимодействию с лесом.

К сожалению, уровень экологической культуры продолжает оставаться невысоким. Перми повезло, что эти практики есть — лесотерапия и экопрактики по помощи городской природе, которые активно внедряет Надежда Баглей. Эти наработки можно использовать.

.

— Точечная застройка — плохо, на краю леса — плохо, разрастается город — плохо. Но население увеличивается, и люди хотят жить комфортно, хотят новое жилье. При всем желании всё сохранить мы обратно в деревню не уедем. Есть примеры вокруг Черняевского леса, тот же ЖК «Галактика».

— Город — это всегда баланс интересов. Если бы мы в принципе хотели сохранить всю природу, то как сотню лет назад еловый лес рос, так он бы и рос, ничего бы не вырубали. Вопрос в соблюдении баланса, чтобы ничто не вызывало деградацию природных систем, иначе нам самим будет некомфортно в них жить. Среди факторов комфорта экологический не на последнем месте. Но во многих случаях нет такого негативного резонанса, как в случае с Черняевским лесом. Основной негатив вызывает высотная точечная застройка, выбивающаяся из архитектуры города.

Снять первый негативный момент помогает инструмент комплексного развития территорий, когда мы не просто втыкаем одну «свечку», а девелопер берет на себя обязательства по развитию большого участка. Он благоустраивает его, строит социальные объекты, создает сквер или парк. Можно сделать это совместно с институтом территориального планирования. Когда люди видят, что что-то появилось без всякой логики, то они видят только заработок застройщика, и это им не нравится.

— На фоне конфликта вокруг благоустройства Черняевского леса вернулись разговоры, что, может, зря зоопарк убрали, и негативных историй вокруг него не было бы: разумно бы использовали ареал вокруг леса в охранной, технической зоне, поселили бы животных там. Откатываясь на 10 лет назад, правильнее ли это было?

— Вопрос тогда стоял о втором квартале Черняевского леса, а не, например, здесь. Второй квартал — это участок облесенный. Люди исходили из тех реалий, когда договориться о работах было невозможно. Сейчас существенно изменилась обстановка, поменялись законодательство и власть. Сейчас эти вопросы можно было бы решить… Есть в мире примеры, когда природные компоненты с бизнесом настолько хорошо сочетались, что это кажется немыслимым. Например, на Аляске в свое время нефтедобычу совместили с добычей лосося коренными жителями. Кажется, добывать нефть в шельфовой зоне однозначно плохо для природы, это может навредить миграции лосося, но они это совместили. Нефть добывается, рыба приходит, жители ее ловят. Но этому предшествовали очень большие научные разработки, контроль подрядчиков на всех стадиях, масса обсуждений с коренными жителями. Здесь всё зависит от умения договариваться и соблюдать договоренности.

— Договоренности и баланс интересов — все очень просто на самом деле.

— В нынешней ситуации, когда мы заходим с проектом «Зеленое кольцо» в долины рек, используем правильно технику, насколько вижу, всё реализуется довольно грамотно. В случае с Черняевским лесом имеется свой набор факторов. Десять лет назад что-то было совершенно не реально. Сейчас, возможно, было бы реально, но зоопарк строится успешно в другом месте.

Наша задача — пытаться уравнивать интересы, потому что в городе невозможно продавливать лишь одну повестку. Если она экологическая, то где мы будем всё остальное делать? Наглухо всё застроить, мол, это нам не нужно, все реки закатать в бетон и трубы — тоже совершенно неконструктивно. У многих жителей есть дачи, но большую часть времени они проводят в городе, значит, здесь должно быть комфортно. Если в центре не будет достаточного числа деревьев, мы будем задыхаться от пыли и выхлопов.