«Им удобнее физраствор в пакетах, а это нарушение закона». В медицинских госзакупках серьезные проблемы

Этот совет один из пяти, созданных при пермском УФАС России по разным направлениям, в его состав вошла журналист портала Properm.ru Татьяна Зырянова. Совет — это площадка для общения и обмена мнениями в той или иной сфере, для обсуждения накопленных проблем, поиска решений.

В сфере медицины пермский УФАС России интересуют государственные закупки, осуществляемые в этой сфере. 28–30% закупок, которые рассматривает антимонопольный орган по жалобам и в рамках проведения внеплановых закупок — это медицинские закупки. Порядка 30% составляют закупки здравоохранения от общего объема госзакупок в крае.

Об этом мы поговорили с вр.и.о. руководителя Пермского УФАС России Александром Плаксиным.

— Александр Владимирович, какие проблемы в медицинских госзакупках накопились, что понадобилось создание экспертного совета?

— Есть проблемы, которые тяжело решить, но мы готовы стать площадкой для обсуждения и поиска решений. Множество вопросов возникает по закупкам медицинского оборудования и его аналогов. Аналоги — это эквиваленты тех видов медицинских изделий, которые закупают заказчики. Например, закупают какой-нибудь анализатор, установили определенные требования, им соответствует какой-то аппарат определенной марки, например, марки «Siemens».

Для соблюдения требования закона заказчики обязаны обеспечить возможность поставки эквивалента. А на практике, как показывают многочисленные исследования, ведомства и учреждения проводят большое количество закупок без возможности поставки эквивалента. Либо это сделано формально. Например, какие-то мелкие параметры не соответствуют заказу, разрешение дисплея у аппарата-аналога немного другое, и все.

Серьезная проблема в том, что большинство производителей медицинских изделий имеют эксклюзивные соглашения с дистрибьюторами. Если будет закупка под определенное оборудование сделана, то определенная компания в этом тендере и примет участие, и возьмет заказ.

Последствия: возрастает нагрузка для бюджета в некоторых случаях, происходит ограничение конкуренции, сокращается число участников закупок.

Своими силами нам с этой проблемой не справиться. Не все закупки, которые проводятся медицинскими учреждениями, обжалуются. А планово мы проверяем только федеральных заказчиков. Большое количество мелких закупок, как правило, проходит мимо нас.

Следующая насущная проблема — это поставка расходных материалов к медицинскому оборудованию (реагенты какие-нибудь, например). Купила больница оборудование определенной марки, а к нему подходят только реагенты этой же марки. Заказчик, например, покупает анализатор, все хорошо, но оказывается вынужденным покупать расходные материалы только этой марки, в госзакупке он может указать, что ему нужны расходные материалы именно этой марки, ему же необходимо обеспечить совместимость с оборудованием, он же немалые деньги уже потратил. С точки зрения закона все верно, они могут закупать оригинальные расходные материалы, но поставщик начинает завышать прайсовую цену, причем в 2–3 раза. Прайсовых цен никто не видит, в этом еще одна проблема. Дистрибьютор работает с компанией по эксклюзивному соглашению, прайсы видят только они. В общем доступе нигде их нет.

— Как с этим быть?

— Мы обсуждали, и эксперты сошлись во мнении, что такое возможно осуществить. Есть поставщики, которые хотят предлагать свои расходные материалы, и безвозмездно предоставить аппарат, хорошего уровня, того же, что есть у больницы. А цена на расходные материалы будет в 1,5–2 раза ниже той, по которой они сейчас закупают. Это не какие-то внезапно появившиеся фирмы, серьезные поставщики, крупные.

Экспертный совет решил разработать это предложение и направить в Минздрав. Если нет у больницы средств, если очевидно, что расходные материалы приобретают по завышенной цене, почему бы и не согласиться на такие условия. Может, это и других поставщиков подтолкнет к снижению цены на оригинальную «расходку».

— Но оборудование, уже купленное, будет простаивать, получится, что бюджетные средства будут израсходованы неэффективно.

— Этот момент остается, да. Но на расходные материалы они тратят гораздо больше. Переплачивают.

— А что с поставкой лекарственных препаратов?

— Больная тема, очень много нюаносов и вопросов. Например, связанных с МНН (международные непатентованные наименования). Законодатель ограничил закупки лекарственных препаратов по торговому наименованию. И покупать можно не по торговому названию, а по названию действующего вещества. Например, но-шпа — это дротаверин. Есть дротаверин за 30 рублей, есть но-шпа за 150 рублей. Но-шпу, получается, покупать нельзя, дротаверин можно.

Итак, как заказчику обосновать цену? Под что: под но-шпу или под дротаверин, 150 рублей или 30 рублей? Если они установят начальную цену в 30 рублей, им никто никогда не предложит но-шпу. Как им быть? Чтобы соблюсти интересы всех, и бюджетные деньги сэкономить. Обычно цену устанавливают по максимальной планке, и если заходит поставщик, которй предлагает аналог, падение цены бывает серьезное очень, по 80%.

Есть реестр лекарственных препаратов, которое Правительство РФ ведет, если лекарственный препарат включен в этот реестр, то его можно покупать по торговому наименованию. Но этот реестр пуст. Ни один препарат не влючен в реестр, а значит нет таких препаратов, которые не имеют аналогов. Аналоги есть, схожие терапевтические эффекты есть.

— Поясните еще: больницы не хотят покупать дешевые лекарственные препараты?

— Говорят, что они не работают. Или хуже работают. Тут уже проблема для медицинского экспертного сообщества. Есть такое мнение, что некоторые индийские препараты не работают, терапевтический эффект от них хуже. Но они же допущены на рынок, значит, прошли все испытания, проверки, значит, соответствуют всем нормам и требованиям.

— И что делают заказчики, чтобы приобрести нужное им лекарство, по их мению, работающее?

— Ограничивают возможность поставки аналогов торговых наименований лекарств. Есть препарат А, врачам он нравится. В конкурсной документации указывают МНН соответствующее и особое указание, например, всасывание в течение 30 минут с момента приема или требование к упаковке: блистеры по 10 штук, или требование к самой таблетке: таблетки, покрытые пленочной оболочкой, или указывая, что это должно быть в коробках. Они отсекают другие торговые наименования, у которых, например, не «таблетки в пленочной оболочке», а просто таблетки или блистеры по 15 штук.

Пример с хлоридом натрия, физраствором. Огромное количество торговых наименований хлорида натрия существует, разные формы выпуска, упаковки, стекло и пластик, флаконы и пакеты, банки. Заказчику нужно в полиэтилене — удобнее, не бьется, утилизировать проще. Это понятно. Но установив требование к упаковке: «пакет», они ограничили конкуренцию, не допустили до конкурса других участников.

Или вот препарат для разжижения крови закупает больница, которая работает с «сердечниками», им удобнее препарат этот покупать уже в шприцах. Это экономит время, бесценные минуты, когда речь идет о жизни человека, когда надо просто достать шприц и воткнуть, а не возиться со вскрытием флакона, вскрытием шприца, набором лекарства в шприц.

Даже способ введения инъекции (внутримышечно или внутривенно) может стать поводом для жалобы в антимонопольный орган. Для систематизации таких проблем, для поиска их решений и создан совет, который будет анализировать ситуации и давать рекомендации министерству здравоохранения и медицинским учреждениям.