«У нас есть системная проблема и не ВАДА нас туда загнала». Интервью о допинговом скандале в России

Нынешний кризис связан с компьютерной базой данных Московской лаборатории, которую считают важным доказательством допинговых манипуляций в России. По мнению специалистов ВАДА в ней содержится информация о нескольких сотнях наших спортсменов, избежавших наказания за допинг. Всемирное агентство получило файлы только осенью 2018 года и нашло в них признаки взлома и удаления информации. Российская сторона факт редактирования не признает, однако ВАДА решило снова дисквалифицировать Российское антидопинговое агентство. Это и привело к серьезным санкциям в отношении провинившейся страны.

• В ближайшие четыре года российские спортсмены могут выступать на чемпионатах мира и Олимпиадах только в нейтральном статусе. Без национального флага и гимна, и на особых условиях допуска.
• Россия на четыре года теряет право проведения международных соревнований.
• Первые лица страны и чиновники теряют право посещать любые мировые спортивные старты.
• ВАДА разошлет в международные федерации списки спортсменов-нарушителей из базы данных Московской лаборатории.

Properm.ru пообщались с руководителем Центра спортивного менеджмента университета «Синергия» Валерием Гореликовым о том, будет жить российский спорт или выживать.

— Что значит для нашего спорта сейчас решения WADA?

— Давайте начнем с того, что никто никого пока не дисквалифицировал, это пока только рекомендация ВАДА Международному олимпийскому комитету. Скорее всего будет еще апелляция РУСАДА и определенный этап работы, после чего Международный олимпийский комитет примет решение, однако и в этом случае российская сторона может подать апелляцию в спортивный суд. Именно судебный орган и даст точеные решения и точные формулировки. Пока это рекомендации, желание ВАДА наказать сборную России за те недочеты, недоработки в представленной информации. Это один момент.

Второй момент, я думаю, что за это время могут измениться обстоятельства. Во-первых, сроки могут сократиться, во-вторых, могут быть какие-то решения со стороны российской спортивной власти и возможно передадут недостающую информацию, соответственно будет исключен повод, по которому предъявляются претензии.

На сегодняшний день была озвучена позиция ВАДА, а дальше уже будут разбираться вышестоящие организации, тот же МОК. Решения международного олимпийского комитета будут являться руководством к действию для международных федераций по различным видам спорта, и соответственно исходя из этого будут уже приниматься решения о том буду ли дисквалифицированы российские спортсмены, на какой срок, а так же на каких условиях будет возможно участие спортсменов под нейтральным флагом. Поэтому эта история только начинается. Я думаю, что та реакция, которая была от спортивных властей 9 декабря, это и пресс-конференция Министра спорта, заявление председателя Олимпийского комитета России, заявление первого лица государства, всё это говорит о том, что наши власти были готовы к такому решению и соответственно есть какая-то «дорожная карта» по выходу из этой ситуации.

Как правило наши руководители так быстро не реагируют на такие серьезные санкции. Однако, тут было всё очень быстро, в 15:30 пресс-конференция ВАДА, а уже через несколько часов идет пресс-конференция Министра спорта, а еще через несколько часов заявление Олимпийского комитета России. Поэтому я думаю, что есть определенные возможности по сокращению срока в четыре года, а фраза, которая прозвучала во время пресс-конференции ВАДА, что если санкции не вступят сейчас, то их перенесут на следующий олимпийский период 2024 год. Это вообще сбило с толка: если вы принимаете сейчас решения, то они соответственно должны сейчас и последовать.

— Если возвращаться к официальным заявлением российских спортивных властей, на обжалование дан 21 день. Павел Колобков заявил, что у них есть аргументы, чтобы отстоять свои позиции и доказать невиновность. Поможет ли это олимпийцам поехать на ближайшую Олимпиаду под своим флагом? Потому что обычно ОК руководствуется рекомендациями ВАДА.

— Давайте так, говорить и принимать решения, это две разные вещи. На сегодняшний день есть официальное приглашение от оргкомитета, поддержанное МОК для участия олимпийской сборной России в играх 2020. Точка. Дальше никаких решений нет. Поэтому на сегодняшний день нужно отталкиваться от того, что есть. Второй момент, складывается ощущение, что какая-то работа между российской стороной и ВАДА по решению этой конфликтной ситуации идет, просто о ней пока не сообщается. Никто не мешал ВАДА на их пресс-конференции назвать всех спортсменов, достать козыря и сказать: «Вот 145 человек, у них проблемы с допингом, треть из них действующие спортсмены. Какие могут быть к нам вопросы?» Кто им мешал говорить это на пресс-конференции, называть фамилии всех? По моему мнению, идет какое-то невидимое для общественности взаимодействие и я думаю, что решается вопрос между заинтересованными сторонами.

— То есть получается всё что сейчас происходит — это больше политика?

— Да здесь политика, но спортивная: работа спортивного менеджмента, руководителей спорта, это их проблема и к ней пришли не политики, а спортивные управленцы и им ее решать. Поменялось руководство Минспорта, поменялось руководство ОКР. Да это новые люди, но проблема старая и правоприменение осталось. За долгостью лет проблема не уйдет. Просто сегодня этот вопрос был поднят на высоком уровне, обозначена проблема, которую нужно решать ОКР и Минспорта совместно. Здесь политики никакой нет. Есть обычное требование соблюдать правила, исходя из этого предъявлены претензии тем, кто отвечает за развитие видов спорта через Олимпийский комитет, потом в национальные федерации и Минспорта.

— Глава ВАДА Крэйг Риди был прав в своем заявлении, что им удалось что-то изменить в российском спорте?

— К примеру, разбирательство во всероссийской федерацией легкой атлетики, которое привело к смене руководства и идет определенная работа для того, чтобы были приняты коренные изменения внутри этой организации. Разрабатывается программа, чтобы вывести легкую атлетику из того состояния, в котором они находятся сейчас. И да, это влияние ВАДА, надо отдать им должное.

— Я так понимаю наш биатлон так же попал в этот список изменений?

— С биатлоном скажем история пока не ясная и все чего-то ждут: и международный биатлонный союз, и Федерация биатлона России. Видимо там тоже есть какой-то скелет в шкафу, потому что пришло новое руководство международной федерации биатлона и пытается решить вопросы. Однако то что там происходит, те проблемы с нашими спортсменами, они не возникли на пустом месте.

— Уже успели высказаться разные спортсмены, как российские, так и зарубежные о рекомендациях ВАДА и очень многие настаивают на полном отстранении российских атлетов от международных соревнований.

— Я их прекрасно понимаю. Это конкуренция и они готовы в олимпийски год убрать сильных спортсменов для того, чтобы им можно было легче добиться высоких результатов. Я считаю, что те спортсмены, которым не предъявлены обвинения в употреблении допинга могут быть допущены и должны участвовать, и спорт доложен выявлять лучших среди сильнейших. Мы должны четко отделять тех, кто был уличен в применении допинга и тех, к которым нет этих претензий. Не нужно всё огульно брать, мы прекрасно знаем статистику по допинг проверкам прошлого года, где Россия была даже не в пятерке по положительным допинг-пробам.

Есть очень много стран, которые имеют гораздо больше положительных результатов при проверке и никто не говорит, что нужно исключить всю страну, всех спортсменов под одну гребенку дисквалифицировать. Да, есть вопросы, которые российская сторона затянула: с решением, с признанием, с исправление в стратегическом плане. Однако брать всех спортсменов и дисквалифицировать, я считаю, что это уже нагнетание определенной обстановки, которая конкурентам из других стран была бы выгодна, чтобы атлеты из России не участвовали в олимпийском первенстве и чемпионатах мира.

— У многих возникает логичный вопрос о том, почему же после 2014 года ВАДА не решила провести массовую проверку допинг-проб всех национальных сборных?

— Потому что не было прецедента, когда ВАДА не предоставляют данные национальной лаборатории. Давайте здесь не путать, когда запросили оригиналы носителей информации, они тогда были арестованы следственным комитетом. Если вам не предоставляют информацию, у вас не появляется сомнений, что есть проблемы? Я думаю, это здоровая логика запросить оригиналы и получить оригинальную информацию, на базе которой уже будут приняты единственно правильные решения. Поэтому здесь есть проблемы на нашей стороне. Вы помните эту ситуацию, когда приехали представители ВАДА под Новый год? Их сначала не пустили, сказали что их оборудование не лицензировано. Позже данные предоставили, но в той ситуации было доказано, что файлы претерпели исправления. Именно эти проблемы породили такое отношение и более пристальное, сконцентрированное внимание. Не забывайте, к этому привели и ситуации, которые произошли с допингом в легкой атлетике, которые тянутся более пяти лет. До этого были вопросы к плаванию, тяжелой атлетике, а это уже много видов спорта.

— То есть, если ВАДА запрашивает у любой страны данные и им всё предоставляют без препятствий и изменений, то вопросов у агентства не возникает?

— Национальные лаборатории обязаны напрямую предоставлять эту информацию, они являются представителями ВАДА в стране. Если помните, у нас РУСАДА была частью Минспорта. Кого они проверяют? Того, кто платит им деньги и заинтересован в результатах? Да, этот пробел устранили, сейчас РУСАДА не подчиняется ни Минспорта, ни ОКР, она является структурой МГУ. Мы просто как-то быстро забываем историю с чего все начиналось. Поймите, у нас есть системная проблема. На уровне управления спорта не выполняется требование международной организации. Мы должны стратегически решить проблему, после этого решается и всё остальное. Не ВАДА нас туда загнала. Мы своим отсутствием решений, принятых внутри страны пришли к этой ситуации. Это всё последствия не принятых вовремя решений, не предоставленной вовремя информации, на основании этого получаем все эти вещи. Не надо ставить лошадь впереди телеги, поднимать спортсменов, чтобы они сказали: «Мы — заложники». Да, они заложники, но той системы управления спортом, которая есть в стране.

— Правда ли, что большие спортивные события — это показатель мастерства спортивной фармакологии, а не самих спортсменов?

— Надо понимать, что спорт высших достижений, это не только физические качества спортсменов, но и методики тренировок, восстановления, закладывания общефизической и специальной технической подготовки, где фармацевтика уже давным давно параллельно со спортом развивается, помогает поддерживать и расширять человеческие качества. Вопрос что допинг, а что не допинг пусть уже решают компетентные органы. Всё остальное — это работа, направленная на получение результата. Поэтому говорить о том, что фармацевтика и врачи во всем виноваты, — ошибочно. Просто в последнее время мы в этом направлении проиграли. Мы не делаем специальные методики, мы не создаем специальные препараты для качественного восстановления спортсменов, многие вещи мы упустили в качестве организации учебно-тренировочного процесса. Это всё сейчас влияет на результат.

Если вернуться еще дальше, то олимпиада в Ванкувере показала, что мы проигрываем. Мало иметь сильных спортсменов, нужно иметь современное оборудование, качественную подготовительную и восстановительную технологии. Это комплекс мероприятий, который нужно проводить, а не заниматься только решением какого-то узкого функционала, который даст результат. Все результаты на больших соревнованиях имеют под собой почву, качественную работу спортсмена, тренерского персонала, учебно-методическую работу, научно-комплексные группы, врачей и всё, что с этим связано.

— Вы говорите о том, что мы упустили момент создания комплексного подхода. Где спортивные функционеры свернули не туда?

— У нас был большой развал страны, канонические серьезные проблемы, и тогда было не до спорта. Мы не вкладывались в качественный набор детей, чтобы тренировать их и вывести в большой спорт. Тренерам платили копейки и многие уходили в бизнес. Соответственно вокруг них не было детей, а эти дети не пришли во взрослый спорт. У нас большой провал в наборе, в спортивной науке, ушла советская школа и на ее место по большому счету ничего не пришло. Да, пришли большие деньги в игровые виды спорта, но деньги не выигрывают, не бегут, не забрасывают мячи и шайбы, не забивают голы. Это комплекс мероприятий и фармакология в том числе, и когда в этом направлении не вкладывались, не развивали и там не было специалистов мы получили то, что должны были получить. Спорт — это флаг государства, который мы привыкли видеть. Всегда наверху, всегда в призерах, чемпионы, но за этим огромнейшая работа и это серьезная индустрия, которая сегодня требует больших капиталовложений в первую очередь в человеческий ресурс. Ребенка нужно найти, найти его должен тренер и поднять на уровень выше. Далее его должны взять более квалифицированные специалисты, там уже должны создаваться инфраструктурные условия. Следующий уровень — это возможность соревноваться. И вот эта пирамида с качественным финансирование должна работать постоянно.

— Я так понимаю сейчас медленно, с запинками, но нам придется двигаться в сторону создания этой пирамиды?

— У меня есть программа переподготовки по повышению квалификации для действующих работников спорта. Приведу пример. У меня была директор спортивной школы с отделением легкой атлетики, которая рассказала, что и дети в секцию не идут. Легкая атлетика дисквалифицирована и ребята не видят примеров, не видят за кого болеть, соответственно не приходят. Сегодня дети не одним спортом живут. Мы должны понимать, что сегодня затащить ребенка в спортивную секцию, это большой педагогический труд. Это раньше спорт был единственным социальным лифтом, сегодня у молодежи гораздо больше возможностей. Мы вошли в большую конкуренцию за внимание ребенка.

Екатерина Шафиева для Properm.ru