«Такой вот я дурак». Как в Перми предприниматель потерял бизнес и ищет справедливости

Работа

Юрий Перов приехал в Пермь в 1967 году по распределению, работал больше 10 лет вахтовиком, строил в Ханты-Мансийском автономном округе буровые вышки. Вернулся в Пермь, организовал фирму «Союзэнергопроммонтаж». Взял в аренду на улице Соликамской бывший гараж, за три года в рассрочку его выкупил, также в рассрочку выкупил землю под строениями. Компания имела проектную группу и производство, выполняла подряды для пермских заводов, строила автосалоны, была подрядчиком на строительстве «Олимпии», работала в территориях края: в Губахе, в Чусовом. «Были объемы, была работа. У меня все было по-советскому, вся соцзащита была, — рассказывает Юрий Перов, — спецовки, отпуск, дополнительное что-то. Я консерватор, родился-то в Советском союзе».

Болезнь

В 2010 году Юрий Перов заболел, в 2011 году выяснилось, что это онкология, он был прооперирован, прошел курсы химиотерапии. «Сбросил 34 кг, давление скачет, особенно на изменения погоды, — рассказывает он, - но живой же. И пока живой решил, что дочерям надо что-то оставить». У младшей дочери — ДЦП.

Дочь

«В советское время мы имели возможность, по всему союзу её возили. Каждый год ездили с Евпаторию. Жена ездила, я деньги зарабатывал, она таскала на себе ребенка нашего. Как-то подняли. Она закончила школу, поступила в университет на психолога. Отучилась. У нее светлая голова, и второе высшее образование получила, связанное с графикой. Катается на трехколесном велосипеде, спорт такой, четыре года была в сборной России, ездила по этапам Кубка мира, даже в Америке была. Все курсы лечения ДЦП она испытала на себе. У нее есть тяга помогать таким же. Она йогой занималась, всеми этими восточными тараканами. И я думал, что куплю ей какое-то помещение, оборудую всеми снарядами, типа реабилитационного центра», — рассказал глава семейства.

Оборудовать реабилитацинный центр для младшей дочери, помочь старшей, вложить в свое здоровье — такие были планы у Перова. И для их реализации он в 2014 году решил продать бизнес.

Сделка

Нашелся какой-то «связной», не риэлтор даже — так, «нужный человек», который знает «нужных людей». Вывел на покупателя, им оказался предприниматель Сергей Скамров. Составили договор. Со стороны Перова сделку сопровождал юрист. Договор сдали на регистрацию. По нему Перов должен был получить 83,3 млн рублей. Из них 30 млн рублей от ООО «Уральская факторинговая компания» путем уступки прав требования (договор цессии), а оставшуюся часть суммы в размере 53,3 млн рублей покупатель с помощью заемных или кредитных средств должен был оплатить в течение трех дней.

Но получилось совсем не так, как написано в договоре.

Как поясняет сам Перов, он рассчитывал на 40 млн рублей, а сумму в 80 млн рублей указали, чтобы у Скамрова была возможность перепродать бизнес лизинговой компании за эти деньги.

А чтобы у Скамрова якобы была возможность взять кредит на покупку базы, подписали договор цессии на 30 млн рублей, якобы Скамров расплачивается с Перовым переуступая ему право взыскания долгов по трем договорам:

• «Уральская факторинговая компания» и ИП Олег Канисев
• «Уральская факторинговая компания» и ООО «РТЦ»
• «Уральская факторинговая компания» и ООО «РТЦ-Пром»

«Уральская факторинговая компания» принадлежит некому Дмитрию Ташкинову. Компании-должники «РТЦ» и «РТЦ-Пром» принадлежат индивидуальному предпринимателю Олегу Канисеву, который также якобы являлся должником перед «Уральской факторинговой компанией». Причем здесь Скамров, непосредственный покупатель производственной базы, непонятно, ни в материалах полицейской проверки, ни в материалах суда, ни в договоре купли-продажи об этом не сказано.

Как можно был рассчитаться за базу чужими долгами? Этому обстоятельству оценка не дана ни следствием, ни судом. Никакой связи между покупателем Скамровым и «Уральской факторинговой компанией» нет. Но факт остается фактом, якобы задолженность на 30 млн рублей перед этой компанией перешла к Перову в счет расплаты за производственную базу. Перовым договор цессии подписан. Сейчас он говорит, что не подписывал. «Мне подсунули два листочка пустых, я подписал».

Кроме того, Перов написал расписку на 13 млн рублей, которые якобы взял у Скамрова. «Он попросил подписать расписку, что часть денег заплачена, чтобы предъявить это в банк, а банк тогда даст кредит, и он из этого кредита заплатит мне за базу», — рассказывает Перов. Перов согласился на фиктивную расписку, но попросил написать точно такую же ему. И Скамров написал точно такую же расписку, как будто бы взял те же 13 млн рублей у Перова. Копии обеих расписок имеются в распоряжении Properm.ru.

Сделка прошла. Перов, по его словам, верил, что деньги ему заплатят. Но этого не случилось. В итоге он остался и без производственной базы и без денег. Он обратился в суд с иском о расторжении сделки, в следственное управление МВД РФ с заявлением о мошенничестве. Но везде проиграл.

Суды и следствие

В Орджоникидзевском районном суде Перми Перов просил расторгнуть сделку, так как не получил никаких денег за свое имущество. В суде подтвердил, что договаривался на 40 млн рублей, что подпись под договором цессии (30 млн рублей) его, что расписку писал, но денег не получал и попросил встречную расписку у Скамрова.

Суд установил, что цена, установленная в договоре (80 млн рублей) не является действительной, реальная цена — 40 млн рублей. По условиям договора оплата 30 млн рублей происходит путем переуступки Перову прав требований со стороны «УФК». «Условий о безусловном получении денежных средств по уступаемым правам договор купли-продажи не содержит», — говорится в решении суда.

На оставшуюся сумму есть расписка, что Перов получил деньги от Скамрова. Доводы о том, что это фиктивная расписка, не были приняты судом во внимание, потому что её «безденежность» не была доказана. Про свою «зеркальную» расписку Скамров пояснил, что это «какой-то черновик», кроме того, суд приходит к выводу, раз расписка Скамрова не приложена ни к одному договору, значит, не может быть принята судом во внимание.

По словам адвоката Перова Степана Овчинникова, в гражданском процессе суд не мог установить, были или нет получены средства. «Есть прямой запрет на допрос свидетелей в суде по гражданским делам, на истребование доказательств, например, финансовых документов, подтверждающих, что денег на счетах нет», — пояснил Степан Овчинников.

Надежда оставалась на следствие. Но после того, как было вынесено решение суда по гражданскому делу в возбуждении уголовного дела также было отказано.

Сомнительно, по словам Алексея Овчинникова, происхождение самого долга, которым якобы рассчитались с Перовым за его бизнес. Ни одного договора между «УФК» и Канисевым и его фирмами ни в суд, ни следствию не представлено.

Как пояснил на очной ставке бывший юрист «Уральской факторинговой компании» Евгений Веверица, никаких долгов перед ними у Канисева и его фирм не было. «Оплата долга была произведена векселями, то есть задолженности не было, — пояснил он. — Была задолженность по оплате векселей, но у Ташкинова не было оригиналов векселей, поэтому он не мог уступить право требовать долг с Канисева третьим лицам, так как фактически оплата по договорам была произведена векселями».

Оставшиеся вопросы

Главный вопрос, конечно, мы адресовали Юрию Перову — как вообще могло такое случиться? Столько фиктивных бумаг, странных договоров и денег, которые никто не видел, зачем подписывать?

«Такой вот я дурак. Без всякого пафоса говорю: даже в лихие 90-е как-то доверяли. Я никого не обманывал. Меня никто не обманывал. Переуступки были, векселя тоже были, всё было, но вот так — никто не обманывал», — говорит Перов. Но он был уверен, что следствие разберется, встанет на его сторону. Адвокат Степан Овчинников тоже говорит, что дело поначалу казалось очень простым: «Изначально выглядело как очень простое для возбуждения дело, были все основания. Но было принято это решение суда, потом люди стали менять свои показания. Например, тот же Дмитрий Ташкинов сам сначала написал заявление на Скамрова по факту мошенничества. А потом отказался от своего заявления со ссылкой на то, что он не понимал значения своих действий. Может, поэтому пока в его возбуждении отказано».

По словам Степана Овчинникова, вполне возможно возбудить уголовное дело, тем более, что есть все основания подозревать, что имеют место быть мошеннические действия, а вопросов гораздо больше, чем ответов. И главный из них — вечный: «Где деньги?»