Министр Дмитрий Матвеев: «Самую высокую кредиторскую задолженность плодят ГКБ №3, ГБ №1 и МСЧ №7»

О хищениях и проверках

— В мае уволился главврач туберкулезного диспансера после внеплановой проверки минздрава. Какие нарушения в медучреждении были выявлены?

— Основные — это нарушения при ведении финансово-хозяйственной деятельности, бухучета и закупок в больнице. По части закупочных процедур было зафиксировано завышение стоимости медицинского оборудования. Видя все эти нарушения, главврач, не дожидаясь наших санкций, самостоятельно написал заявление об увольнении.

— Информация о хищении 100 млн рублей из больницы подтвердилась?

— 108 млн рублей — это не сумма похищенных средств, а общая стоимость закупки медоборудования, где и было выявлено завышение стоимости. А сумму ущерба предстоит выяснить силовикам, которые сейчас расследуют это дело.

— Вслед за краевым тубдиспансером стало известно и о хищениях в Соликамске.

— Этой больницей сейчас занимаются силовые структуры. Мы также проведем проверку. Принято решение, что с главным врачом мы будем расставаться. Так как помимо этих нарушений руководитель по своей основной деятельности получил три дисциплинарных взыскания в виде выговора. Поэтому мы считаем, что он с работой не справляется.

— Два этих случая не говорят о том, что пора проверять все медучреждения?

— Минздрав постоянно проводит проверки абсолютно во всех больницах. Проверяется как закупочная деятельность, так и бухгалтерия, и качество основной деятельности. Ко всем медучреждениям мы подходим одинаково объективно и видим, где ситуацию можно исправить, а где нет. И там, где руководитель не способен грамотно управлять медучреждением, мы с ним расстаемся.

— В начале этого года проводилась проверка и в Пермской краевой клинической больнице. В частности, анализировались показатели работы службы родовспоможения. Выявлены нарушения как при заполнении медицинской документации, так и при оказании помощи беременных женщинам.

— Краевой перинатальный центр не в полной мере контролирует службу родовспоможения края. Он является медучреждением третьего уровня и должен отвечать не только за свою работу, но и работу всех роддомов. Но на деле это не происходит. Сейчас наша основная задача — наладить эту работу. Все рекомендации по недостаткам, выявленным комиссией в этом медучреждении (организационные и несоблюдение стандартов), внесены в основу концепции по развитию перинатальной службы.

— Нарушения были и в части искажения данных статистики. В справке комиссионного заключения сказано, что главврачу до 15 мая необходимо было проверить все случаи материнской смертности на предмет их возможного недоучета и отчитаться в минздрав.

— Статистику формирует не краевой перинатальный центр, а комиссия на уровне министерства здравоохранения Пермского края с участием всех экспертов. У нас нет задачи — спрятать статистику. Мы все равно все эти случаи разбираем, анализируем причины смерти. Если это внешние причины, как, например, в последнем случае, когда произошел травматический разрыв аорты у женщины, то отнести эту смерть к материнской будет некорректно.

Кроме того, разработаны методические рекомендации, по которым смертельный случай врачи относят или не относят к материнской смертности. И тут надо четко понимать: происходит материнская потеря или нет, если у пациентки было сочетанное заболевание СПИДа и туберкулеза.

О закрытии больниц

— В прошлом году пермский краевой специализированный дом ребенка подвергся реорганизации. Уволены 150 сотрудников. Многим из них дальнейшее трудоустройство не предложено. Гарантии не выполнены.

— Когда начался процесс реорганизации медучреждения, логика была следующей: выстроить штатное расписание медучреждения под текущую потребность в коечном фонде. Первоначально потребность рассчитывалась на 80 коек. Потом мы поняли, что столько коек нам не надо. Было принято решение о реорганизации (присоединили к ДКБ №13 — Properm.ru). Сейчас медучреждение в составе ДКБ №13 развернуто на 18 коек и соответственно 49 сотрудников. Сейчас там находится 11 детей. Всем работникам, которые уходили, по трудовому законодательству были сделаны необходимые выплаты, предложены места, трудовые гарантии выполнены. И если сегодня возникают вопросы, то я готов по каждому работнику конкретно проговорить, какие выплаты ему были произведены и что предложено.

— Как нам стало известно, под реорганизацию в регионе попадут и патологоанатомические учреждения. Правда ли, что после объединения их передадут на аутсорсинг?

— Мы считаем, что патологоанатомическая служба должна быть единой на территории края. Как это сделано на примере судебно-медицинской экспертизы, где уже образовано одно юрлицо с «филиалами» во всех муниципалитетах. С патологоанатомической службой должно произойти то же самое. Чтобы у нас были единые подходы к проведению иследований, гистологии, реальная независимая оценка качества оказания медицинской помощи.

Нам надо, чтобы патологоанатомическая служба давала реальную объективную картинку по тому, что происходит в конкретном случае. Не так, чтобы главный врач дал указание, что написать в причинах смерти, а патологоанатом указывал реальные причины смерти. И мы могли корректировать вопросы лечения в каждом конкретном учреждении.

Никаких разговоров о передаче на аутсорсинг всей службы даже не ведется. Это будет государственное учреждение. По территориям это все останется на тех же местах. Потом мы будем смотреть, где необходимы ремонты, новое строительство и принимать решение. Сейчас уже подписан приказ.

О зарплатах

— Повысится ли зарплата и у других работников? Во многих больницах выплаты у врачей гораздо меньше, чем обозначены в «дорожной карте»?

— В «дорожной карте» сказано, что размер заработной платы — это средняя зарплата по учреждению. Это не значит, что теперь размер зарплаты, обозначенный в указе, будет таким у всех. Зарплату, обозначенную в «майских указах» сегодня нельзя воспринимать как МРОТ, минимальную для врача, так как интенсивность работы у врачей разная. Одни делают одну операцию в день, другие — 20.

Сейчас наша задача — привести эти показатели к единым стандартам хотя бы у схожих учреждений. Чтобы у работников ЦРБ была одинаковая зарплата. Но работникам ЦРБ надо понять, что их зарплата никогда не будет такой же, как в ведущей больнице края. К тому же, зарплата в течение года меняется — летом начинается период отпусков, и все начинают резервировать повышенный фонд оплаты труда на летнее время.

Плюсом мы большую часть зарплаты проводим в виде премии, например, квартальной за выполнение определенных показателей. Это говорит о том, что мы не фиксируем зарплату в одном и том же размере на весь год — она плавающая. Мы сегодня также настаиваем на том, чтобы зарплаты выплачивались по результатам оценки работы врача, так называемым критерям качества.

— И все же. Сколько врачу надо работать и в какой больнице трудиться, чтобы он зарабатывал 60 тыс. рублей, которые оговорены в «дорожной карте»?

— Я не хочу утрировать и сталкивать докторов лбами. Люди начнут сравнивать. Но сравнивать несравнимое невозможно. У каждого в контракте написано, что есть коллективный договор и в нем прописано, какие критерии надо выполнять, чтобы получать повышенную зарплату. Но есть еще одна проблема — не везде процесс выплаты происходит по понятным и прозрачным критериям. И мы с этим боремся. Поэтому максимально объективизировали показатели, по которым можно доплачивать, чтобы можно было контролировать работу главврачей.

О долгах

— Пермский медицинский информационно-аналитический центр подготовил статистический справочник за прошлый год. Данные работы хирургической службы вызывают вопросы. Как в нескольких территориях количество операций за год могло снизиться в несколько раз?

— Медицина не стоит на месте, и многие методы лечения сильно изменились. И если раньше требовалось хирургическое вмешательство, сейчас многие проблемы решаются другим путем. Современные медикаменты позволяют решать эти проблемы. Все это напрямую связано с улучшением качества терапевтического лечения и ведет к снижению потребности в проведении операций.

— Но прорывные методы терапевтического лечения не могли привести к сокращению объемов медпомощи за один год в два и три раза?

— По каждой конкретной больнице, где произошло резкое снижение, надо разбираться конкретно. Ситуации могут быть разные. Может быть, разным был и учет.

— Самое интересное, что в Юрлинской ЦРБ идет снижение, а в Кудымкаре, куда везут из Юрлы, тоже снижение объемов операций. Куда тогда вывозят пациентов?

— Я не исключаю, что в данном случае произошло искажение статистики.

— Появилась информация, что в этом году медучреждения, имеющие кредиторку, будут дополнительно профинансированы.

— Никаких дополнительных средств на погашение кредиторки выделяться не будет. Так как текущего финансирования с учетом его увеличения вполне достаточно, чтобы кредиторки у медучреждений не было. И вопросы по тем медучреждениям, где она присутствует, прежде всего, возникают к руководителям. В данном случае мы будем очень жестко смотреть на предмет соответствия человека занимаемой должности.

— Какова ситуация по кредиторке на сегодняшний день?

— Предварительная пока информация, не точная — сумма просроченной кредиторки составляет 170–180 млн рублей.

— Накопили ее учреждения первого или второго уровня?

— Самую высокую кредиторскую задолженность плодят ГКБ №3, городская больница №1 и МСЧ №7. У меня большие вопросы к руководителям этих учреждений.

О закупке лекарств

— Удастся ли снизить кредиторку после того, как с 1 июля все медучреждения перейдут на централизованную систему закупок?

— Совместные торги больниц, когда все лекарства по больницам будут объединяться в единые лоты — это механизм для обеспечения прозрачности закупок. Но в этом процессе участвует даже не министерство здравоохранения, а министерство закупок по поручению губернатора.

Мы настаиваем, чтобы это были не отдельные торги по каждой больнице, а совместные с укрупнением лота. Пока запускаем только по лекарствам, а потом по мере необходимости и другие закупки переведем. Одно дело, когда отдаленная больница закупает 10 упаковок лекарств, и при этом поставщик включает в стоимость лекарств все транспортные расходы, и другое — когда он продает не 10, а 10 тыс. упаковок. И естественно, что он закладывает за лекарства другую цену. Поэтому самым оптимальным сегодня должно стать то, что все цены на медикаменты в районных и краевых медучреждениях должны стать одинаковыми и максимально низкими за счет прозрачных закупочных процедур. Но мы не выведем на совместные торги 100% всех денег, которые в учреждениях заложены на расходники и медикаменты. Мы рассчитываем, что 20% будут оставаться в медучреждениях на непредвиденные расходы.

— Смогут ли маленькие компании в этом случае участвовать в торгах?

— Тут проблем не возникнет. Так как все дистрибьюторы закупают лекарства у производителей и везут конкретному поставщику. Единственное — не все компании смогут участвовать с учетом того, что они привыкли совершенно к другим наценкам. Наценки в 15–20% должны уйти в прошлое.

— Связано ли это с желанием вытеснить с рынка лекарственных препаратов компании, близкие к спикеру заксобрания Валерию Сухих?

— Наша задача — не конкурентов с рынка вытеснять, а обеспечивать прозрачность и конкурентность закупочных процедур. Побеждать на этих торгах должны те, кто даст максимально интересную цену для наших медучреждений.

— Отдаленные населенные пункты в Пермском крае труднодоступны для бригад скорой помощи. Как этот вопрос решается сегодня?

— Он сейчас обсуждается, но силами здравоохранения этот вопрос не решить. По поручению губернатора мы сейчас собираем информацию по транспортной доступности населенных пунктов, где возникают такие проблемы. После этого проведем анализ, и на основании него будут даны поручения и главам, и министерствам.

— Полгода прошло с момента вашего официального назначения. Что сделано за это время и какие планы на будущее?

— Мы проанализировали наши болевые точки, поняли, куда надо двигаться и поэтапно идем. Самое главное, над чем сейчас работаем, где достигли определенных результатов, — это работа наших поликлиник. Решаются вопросы по доступности участковой службы, специалистов, медосмотров детей. Разработана большая программа по инвестиционной составляющей: ремонты, оборудование. Все это мы расписали на три года вперед.

По новому строительству частично будет изменяться адресная инвестиционная программа, так как включим в нее новые объекты, о которых раньше не говорили. Это поликлиника возле краевого туберкулезного диспансера, строительство двух новых стационаров в Перми, улучшение материально-технической базы районных учреждений, где мы отказываемся от старого хлама. Запустили программу по строительству новых ФАПов, огромная работа проведена по цифровизации. Но самое главное — мы четко понимаем, что шаг за шагом будем делать в ближайшие годы.